История нравов России. Восток или Запад?

Эти правила офицерского кодекса чести соблюдались и в других полках и дивизиях императорской армии. Писа­тель Н.Брешковский в своем романе «Жуткая сила» опи­сывает случай, произошедший во время первой мировой войны. На «Вилле Родэ» в интимной атмосфере вина и ка­бацкого уюта перед великосветской публикой, где находил­ся и старец Распутин, выступал цыганский хор. Следует иметь в виду, что по неписаным законам никто не мог об­нять и поцеловать цыганку, за этим следили строго мужчи­ны. И вдруг старцу восхотелось овладеть цыганкой, кото­рая недоступнее любой дамы общества, и он накинулся на бледно-матовую красавицу, облапив ее. Цыганка вырвалась, дав ему пощечину, что привело в состояние остервенения Распутина, и он кинулся на смелую обидчицу. Цыганка-красавица бросилась от него наутек, он за ней; ей пришлось залететь в кабинет офицеров Дикой дивизии, моля о спасе­нии. Влетевший за ней Распутин выкрикивал проклятья, и тогда ротмистр Ланской приказал ему убраться из кабине­та. Никто не позволял себе со всесильным временщиком так разговаривать, и он обрушился на этого кавалерийского офицера, награжденного Георгиевским крестом. Но ротмистр Ланской выхватил шашку и полоснул ею по черепу старца; кто-то успел перехватить руку офицера, и шашка только повредила головную кость. Распутину оказали медицинскую помощь; самое интересное состоит в том, что никто из при­сутствующих офицеров не выдал Ланского, каждый из них взял вину на себя[11]. В итоге все обошлось благополучно, никто не пострадал (31, 36-42) и честь мундира была спа­сена.

Не следует вместе с тем идеализировать нравы офицер­ского корпуса - наряду со славными воинскими традиция­ми проявлялись и грубые, развращенные нравы, тоже имев­шие традиции и свидетельствовавшие о разложении общест­ва. С.Мельгунов приводит полное описание этих грубых нра­вов: «Нередко великому князю, командиру полка, и разде­ляющим с ним кампанию гусарам, начинало казаться, что они не люди уже, а волки. Все раздевались донага и выбега­ли на улицу, в ночные часы в Царском Селе обычно пустын­ную. Там садились они на задния ноги (передние заменя­лись руками), подымали к небу свои пьяные головы и начи­нали громко выть. Старик буфетчик (дело происходило в офицерском собрании - В.П.) знал уже, что нужно делать. Он выносил на крыльцо большую лохань, и вся стая устрем­лялась на четвереньках к тазу, лакала языками вино, визжа­ла и кусалась, а старый буфетчик отталкивал ногой визжав­ших великих князей: «Ну, серый, куда ты лезешь» (164, 4-5). Перед нами яркий образчик диких нравов выродившейся среды среди части русского офицерства.