История нравов России. Восток или Запад?

И тем не менее нравы русского общества остаются жесто­кими, а число грабителей, воров и нищих не уменьшается, а растет, что связано с усилившимся расслоением общества, с увеличивающейся пропастью между богатыми и бедными. Аристократически-купеческие Петербург и Москва - это очаги пороков различного рода, где столичное и провинци­альное дворянство и богатеи всех сортов проматывали свои состояния, погрязши в пьянстве и распутстве. Роскошь, по­рождающая страсть к развлечениям, мотовству, пьяному разгулу, разврату, и неотделимая от нее праздность вызыва­ет по закону «низшие подражают высшим» соответствую­щие порочные нравы среди представителей социального дна. В этом смысле верно замечание А. де Кюстина: «Больше всего меня возмущает то, что в России самое утонченное изя­щество уживается рядом с самым отвратительным варварст­вом. Если бы в жизни светского общества было меньше рос­коши и неги, положение простого народа внушало бы мне меньше жалости. Богатые здесь - не сограждане бедных» (144, 181). В этом замечании нет ничего удивительного, ибо оно фиксирует жестокие нравы крепостничества и дикого капитализма.

Именно порождением социальных условий российской действительности являются «язвы» типа Хитрова рынка (или Хитровки), о котором В.Гиляровский писал: «Лондон мне всегда представлялся самым туманным местом в Европе, а Хитров рынок, несомненно, самым туманным местом в Мос­кве» (62, 16). Возникла Хитровка в первой половине прош­лого века и десятки лет наводила ужас на всех москвичей и приезжающих в древнюю столицу: В трущобах Хитровки было полно нищих, бродяг, проституток, кокаинистов, «оголь­цов» (кавалеров-подростков девочек трущоб), шулеров, во­ров и пр. Воры делились по категориям, образуя своего рода иерархию на социальном дне. На нижней лестнице этой «иерархии» находились «огольцы», которые, придя на ба­зары, толпой набрасывались на торговок и исчезали врас­сыпную, прихватив товар. Ступенью выше находились «поездошники» - они выхватывали на проездах бульваров, в глухих переулках и на темных вокзальных площадях из верха пролетки чемоданы. За ними следовали «фортачи», ловкие ч гибкие ребята, которые лазали в форточку, и «ширмачи», бесшумно лазившие по карманам; толкались также и «портяночники», срывавшие шапку с прохожего или отнимающие у своего же хитрована-нищего суму с куском хлеба (62, 29).

Существовали и корпорации банных воров, выработав­шие системы воровства в «простонародных» и «дворянских» банях. В «простонародных» банях использовалась следую­щая система кражи белья и платья, сушившихся в «горячей» бане. Воры столько наливали воды на «каменку», что баня наполнялась облаком горячего пара; купающиеся не выдер­живали жары и выходили в мыльню. Тогда-то воры срыва­ли с шестов белье и платье и прятали здесь же, а вечером забирали спрятанное. В «дворянских» банях или отделениях бань, где практиковалась выдача жестяных номерков за сдан­ное на хранение платье и обувь, применялась иная система.