Доктор Бадмаев. Тибетская медицина, царский двор, советская власть

Судьба? Странная случайность?.. Ночью на горном перевале произошло крушение поезда, и все вагоны первого класса были разбиты падением с кручи. Уцелели лишь два вагона третьего класса. Мама рассказывала, какой ужас ей пришлось пережить, видя внизу в ущелье огненное, кровавое месиво.

Второй, уже забавный, случай. Возвращаясь в Россию, она при­ехала в Берлин заболевшая, беременная, одна, не зная немецкого языка. В гостиницу устроилась, но утром никак не могла объяснить горничной, что ей нужна чашка кипятку, чтоб принять лекар­ство — шижет, который принимала всю жизнь. Та несет чай, но шижет нужно пить только с кипятком. Мать лежала и плакала. Вдруг у раскрытого окна (был сентябрь 1907 года) спустилась люлька с маляром, красившим фасад здания гостиницы. К маме обратился рабочий и снова по-немецки. Мама, плача, махнула рукой и по-русски ответила, что не знает немецкого языка. И вдруг раздался редкий русский голос: «Госпожа! Красить можно?» Нечего говорить, как мама обрадовалась: все затруднения тотчас кончились с помощью неожиданного переводчика, оказав­шегося русским.

Впоследствии мать часто вспоминала этот случай и в трудные минуты жизни говорила мне: «Подожди, Аидочка, еще будет «кра­сить можно?» — придет неожиданность, и по странной случайности это иногда свершалось...

Забегая вперед, расскажу один случай со мной. Начало Отече­ственной войны. Конец августа 1941 года. Критические дни для Ленинграда. В первые недели войны я работала в медкомиссий военкомата, потом, когда основная масса прошла, всех хирургов отозвали на фронт. В горвоенкомате я получила назначение в мед­санбат под Красным Селом. Вышла в коридор, перечитываю назна­чение, знаю, что там сейчас идут самые кровавые бои. Но у меня одна мысль: как предупредить четырнадцатилетнего сына, он на другом конце города, и, главное, как соединиться с ним и быть с ним вместе, если наступит страшный час и немцы войдут в город — такие слухи ходили... Крутом снуют военные. Я докуриваю папиросу и сознаю: я мобилизована, надо ехать под Красное Село, выполнять приказ. А если?..

Вдруг двери кабинета, из которого я только что вышла с назна­чением, открываются, и выскакивает подполковник, видит меня, хватается за голову: «Вы еще здесь, военврач! Как удачно, что вы не ушли! Давайте назад свое назначение! Организуется госпи­таль в Политехническом институте — там ни одного хирурга... Поедете туда, там нужней, сегодня поступит первая партия раненых».