|
то категорию (например, психического образа или психического дей- ствия). Перед ним возникают только специальные научные пробле- мы: выяснить, например, какова зависимость восприятий человека от характера раздражителей или отсутствия раздражителей в услови- ях сенсорной депривации, от нервного субстрата (например, правого или левого полушария), от стресса, установки и т. д. Решая эти задачи, исследователь оперирует категорией образа. По- лученный им результат в свою очередь может произвести в этой кате- гории сдвиг. Изучение, например, зависимости зрительной перцеп- ции от мышечных ощущений произвело сдвиг и категории образа, рас- крыв факторы (детерминанты), определяющие "проецированность" образа вовне, объяснив механизм, под действием которого субъект локализует восприятие не в нервном устройстве, где оно возникает, а во внешнем предметном мире. Изучение роли установки показало за- висимость образа от психической преднастройки. Изучение разли- чий в функциях правого и левого полушарий позволило конкретизи- ровать в общей картине познания внешних объектов характер отно- шений междусенсорным образом и умственным. В сознании исследователя решаемая им проблема выступает в ка- честве локальной, конкретной, непосредственно предметной, апосте- риорной, требующей эмпирического изучения. Он имеет дело с объек- тами, доступными экспериментальному воздействию и наблюдению. Он фиксирует реакции нервного субстрата, сенсорные, двигательные или вербальные реакции своих испытуемых и т.д. Из этой эмпириче- ской "руды" он извлекает материал для решения активирующей его ум исследовательской задачи. Но этот ум способен действовать только по- тому, что вооружен категориальным аппаратом, который в отличие от решаемой специальной, частной проблемы нелокален, а глобален, не апостериорен, а априорен. Он априорен не в кантовском смысле как изначально присущая интеллекту форма. Об его априорности можно говорить лишь в том смысле, что для отдельных умов он выступает в качестве структуры, которая из их личного опыта неизвлекаема, хотя без нее этот опыт невозможен. Но, как мы уже знаем, за этой структу- рой стоит исторический опыт многих предшествующих поколений ис- следователей, весь филогенез научного познания. "Орудийный" характер категории не может быть раскрыт, если рас- сматривать ее изолированно, "в себе", безотносительно к системе дру- ^1 гих категорий, принципов и проблем. Невозможно мыслить психи- ческую реальность, оперируя одной категорией (например, образа или — 118 —
|