|
от субъекта, подставляется на место его предмета^. Таким образом, <материализм> тезиса, согласно которому восприятие совершается лишь в голове, оказывается не очень опасным, поскольку он тотчас перекрывается другим, по которому голова и весь материальный мир объявляются состоящими из восприятий. Эта операция, совершаемая над ощущениями и восприятиями, предваряется у Рассела еще другой, посредством которой он все несводимое к ощущению (в частности, желания, чувства, инстинкты, навыки), солидаризируясь с крайним бихевиоризмом, непосредственно сводит к внешнему поведению. Таким образом если в период господства психологии сознания у Вундта и Аве- нариуса <нейтральный> эпистемологический монизм сочетался с дуализмом в решении психофизиологической проблемы (в вопросе о соотношении психических и физио- логических процессов), то у Рассела идеалистический монизм в решении гносеологи- ческой проблемы сочетается с механистическим сведением психического к физиологи- ческому, или к поведению в духе <радикального>, уотсоновского бихевиоризма. Так, анализ различных постановок проблемы психического показывает, что в них на передний план выступает то гносеологический, то психофизиологический аспект проблемы и, как правило, отсутствует правильное их соотношение. Вслед за неореализмом свою разновидность <нейтрального>, по существу идеалис- тического, монизма выдвинул прагматизм, тоже блокирующийся с бихевиоризмом, но уже не <радикальным> уотсоновским, а изощренным <социальным> (Мэд). Основным инструментом этой разновидности монизма, претендующего на <нейтральность> по отношению к материализму и идеализму, является "семантика" - понятие значения, символа. Предпосылки для этого семантизма создал в американской философии еще в 70-80-х годах прошлого столетия Пирс (Ch. Peirce); следующий шаг в том же направлении сделал в начале XX столетия Вудбридж, утверждавший,-что дух или "CM.: Russell В. The analysis of matter. P. 388. "Ibid. P. 382. ^Для того чтобы открыть себе возможность этой подстановки ощущения, восприятия и т.д. на место объекта, Рассел в "Анализе духа" подвергает специальной критике концепцию "актов" Брентано, Мейнонга, с тем чтобы осуществить отчуждение психического от субъекта. Продолжая линию Джеймса, который сводил сознание к потоку мысли.' Рассел стремится доказать, что не человек (субъект) мыслит, а ему мыслится (The analysis of mind. P. 17-18). В связи с этим в посвященной Джеймсу главе своей "Истории — 53 —
|