|
тики, опирающейся на логический позитивизм или прагматизм и бихевиоризм. В своих <Основах теории знаков> Моррис, делая, собственно, прямой вывод из осуществленного его учителем Мэдом соче- тания семантики с бихевиоризмом, объявляет поход против значения. В значении Моррис усматривает главный источник всех блужданий предшествующей философской мысли. Как последний итог остаются лишь знаки, лишенные значения. (CM.: Morris Ch.W. Foundation of the theory of signs // International Encyclopaedia of Unified Science. Chicago: Univer. Press, 1938, Vol. 1. N 2; Morris Ch.W. Signs, language and behavior. N.Y" 1950. ^ CM.: Розенгарт-Пупко ГЛ. Речь и развитие восприятия в раннем детстве. М.: Изд-во АМН СССР, 1948. ^ CM.: Goldstein К. L'analyse de l'aphasie et l'etude de l'essence du langage // J. de psychologie nonnale et pathologique. P., 1933. N special - Psychologie du langage. P. 430-496. Cassirer E. Le langage et la construction du monde des objects. P. 18-44. она разрешает этот вопрос, должна быть вместе с тем и генетической гносеологие й^. В общей теории восприятия существенную роль играет понимание его детер- минации. Всякая попытка рассматривать восприятие как механический эффект одного лишь внешнего воздействия или лишь одной, якобы, спонтанной деятельности мозга делает познание человеком мира непостижимым. История философии представляет документальное доказательство этому. Отвергая схоластическую, исходящую от Фомы Аквинского, теорию чувственного познания вещей материального мира^, Декарт противопоставил ей <причинную теорию> ощущений и восприятий. Однако прогрессивный естественнонаучный подход Декарта к проблеме ощущений и восприятий стал отправной точкой для всех блуж- даний последующей идеалистической философии и имел катастрофические послед- ствия для гносеологии. Эти последствия были порождены механистическим понима- нием причинности, из которого исходил Декарт. Декарт связывал восприятие непо- средственно с внешними воздействиями вещей, минуя деятельность, посред- ством которой осуществляется познание вещей. Именно поэтому положение, согласно которому ощущения и восприятия являются результатом воздействия вещей, вступило в конфликт с положением, согласно которому они являются познанием вещей. Механистически понятая <причинная теория восприятия> привела к выводу, что мы познаем не вещи, а лишь эффект, который их воздействие производит в нас, в нашем сознании, - чувственные данные^. О существовании вещей и их свойствах мы будто — 126 —
|