|
Подростки 12-13 лет способны совершать ряд итераций по разрешению конфликта, преодолевая неудачные попытки, которые часто приводят к эскалации конфликта, окончательному развалу отношений, вопреки замыслу на восстановление. Но случаи разрешения все-таки выглядят не внезапными и самопроизвольными, а предстают как результат целенаправленных действий участников, попыток установить диалог. Например: «Когда они встречались на улице или в школе, то отворачивались друг от друга и старались не показывать, как им плохо друг без друга. Вдруг Галя сказала Иде, что ей плохо без их дружбы. Ида сказала то же самое, и они решили быть друзьями. Но, встретившись на следующий день, они снова поругались. Эта ссора была серьезнее, чем та. Они решили больше не разговаривать... Через пару месяцев Ида пришла домой к Гале и сказала: „Галя, я умираю от тоски, извини, что я была такой плохой подругой"... и т. д.» (АлинаМ., 12л. 11м.). К 13-14 годам эмоциональное «перенапряжение», амбивалентность чувств, отражающих сверхценность общения с близким другом, судя по текстам рассказов, спадает. Становятся выраженными признаки конфликтно компетентного поведения: способность «размышлять и чувствовать за другое лицо»; понимание своих действий как причины эмоциональных переживаний сверстника и исходящих из этих эмоций ответных действий; способность к реконструкции конфликтной динамики; способность к целенаправленным, последовательным действиям по восстановлению взаимопонимания и разрешению конфликта. Например: «Он пытается выяснить, почему его лучший друг стал его избегать, был очень опечален безразличием друга... потом они поговорили, подумали и поняли, что у каждого могут быть свои секреты, личные какие-то мысли, которые не надо знать никому» (Дима Р., 13л. 7мес.). Таким образом, прогресс в реализации в конфликтном взаимодействии субъектного отношения к сверстнику происходит на основе рефлексивного отношения к «стихии конфликта», тесно связан со способностью занять активную разрешающую позицию в конфликте, а также с развитием децентрации - способности увидеть ситуацию глазами другого и понять его потребности и интересы, отличные от собственных. Отвечая на второй вопрос, мы предположили, что старшие подростки, получившие в младшем подростковом возрасте опыт интимно-личностного общения с близким другом, обладают ресурсом компетентно действовать в конфликте с неблизким сверстником. Они способны адекватно понимать исходное противоречие и разрешать его активно, децентрированно и диалогически в соответствии с принципами субъект-субъектных отношений, в отличие от подростков, не получивших такого опыта. — 194 —
|