Психология человека в современном мире 2009. Том 6

Если человек согласен, что со смертью тела прекращается бытие человека, он меньше приписывает себе религиозность**; он меньше приписывает верующему благоразумие***, гибкость мышления*, любовь*, самоконтроль* и чувство прекрасного*; он сильнее склонен считать, что у атеистов более развиты благоразумие** и гибкость мышления**.

На наш взгляд, полученные результаты во многом сложнее быту­ющих стереотипов в отношении верующих и атеистов. При нарастаю­щем понимании и согласии с тем, что выбор религии глубоко личный. Немалое число людей в России, да и не только в России, убеждено в том, что неверующий не может быть нравственным и духовным субъектом. Качества и «добродетели», приписываемые верующему, в отличие от атеиста, в основном касаются моральной сферы, однако не являются чисто когнитивными или сугубо «достиженческими» те ценности, которые приписываются атеистам и кажутся более присущими им, нежели верующим: благоразумие, непредвзятость, интерес к учению, жизненная энергия, храбрость, упорство, креатив­ность, любопытство, гибкость мышления, чувство юмора и лидерство (особо отметим, что среди этих качеств и добродетелей есть наиболее важные для респондентов - жизненная энергия, гибкость мышления, чувство юмора, благоразумие).

В условиях, когда выбор конфессии и даже выбор между внерели-гиозными и религиозными убеждениями в целом имеет тенденцию рассматриваться как имманентно заданный, как «предписанный статус» в социологическом смысле (например, «жители России - испо­кон веков православные»), очевидно с большей вероятностью можно будет встретить атеиста, чей мировоззренческий выбор продуман и взвешен, порой выстрадан, нежели выбор верующего со столь же продуманной позицией.

И перечисленные выше качества, приписываемые респондентами атеисту, подтверждают его возможность рационально выбрать миро­воззренческую позицию (непредвзятость, интерес к учению, упорство, креативность, любопытство, гибкость мышления). На наш взгляд, под­линный атеизм есть результат сознательного выбора и утверждения своей мировоззренческой позиции (подробнее см. Иванченко, 2009). Подобно тому, как существует поверхностная и глубокая религиоз­ность, есть разный атеизм.

С социологической точки зрения, распространение поверхност­ной религиозности выступает как религиозный индифферентизм, вызванный в первую очередь тем, что в индивидуалистическом об­ществе религия становится частным делом человека, не обладая социально мобилизирующим действием. Поверхностный атеизм также возможен, хотя распространенность этой позиции, безуслов­но, была выше в советские времена. Хотя язык навязывает образ нехватки, отрицания, отсутствия чего-то в атеизме, однако созна­тельный выбор атеизма может рассматриваться как позитивный ресурс для совладания с «предельными ситуациями» (принятия смерти, экзистенциального одиночества и т. д.). В имплицитных концепциях личности атеиста наиболее значимыми аспектами ате­изма как ресурса для совладания с предельными ситуациями оказа­лись все те же добродетели благоразумия, непредвзятости, интереса к учению, жизненной энергии, храбрости, упорства, креативности, гибкости мышления. Имплицитные концепции личности атеиста (имеющиеся у студенческой молодежи) вполне отражают присущие убежденному атеисту веру в человека, в возможность его нравствен­ного и интеллектуального совершенствования (не ограниченного «первородным грехом» и не нуждающегося в божественном про­мысле), понимание своей личной ответственности за принимаемые решения и поступки, понимание ценности жизни в силу ее единст­венности и временной ограниченности. Имплицитные концепции глубоко верующего человека также выявляют ресурсы совладания с предельными ситуациями, но ресурсом в этом случае выступают религиозность, надежда, благодарность, способность прощать, скром­ность, доброта, искренность, причастность общему делу, любовь, т. е. добродетели, отражающие способность взаимодействовать с людьми и доверяться Богу.