|
Синтез результатов двух указанных групп позволяет сделать следующие заключения. Прежде всего, очевидно, что они не только тесно взаимосвязаны, но результаты второй группы (эмпирические), фактически, являются следствиями специфики структурно-функциональной организации рефлексии, которая отражена в результатах первой группы (теоретических). Далее, можно высказать и достаточно обоснованное предположение, согласно которому рефлексивность как психическое качество обладает свойством парциальности. Действительно, общая (интегральная) мера рефлексивности, по-видимому, выступает производной от меры развития отдельных – парциальных ее аспектов, а также от эффектов их структурной организации. Сами же эти – отдельные, парциальные ее аспекты могут быть, по всей вероятности, представлены в существенно разной степени у одного и того же индивида. Наконец, можно предположить, что различные деятельностные и поведенческие параметры обладают разной чувствительностью – «сензитивностью» к тем или иным частным (парциальным) аспектам рефлексивности. Более того, они, могут существенно по-разному влиять на них, что и приводит к эмпирически установленной вариативности и диверсифицированности рефлексивных закономерностей. Верификация указанных предположений проводилась в специальном цикле исследований. На его первом этапе рассматривалась гипотеза о наличии у рефлексивности свойства парциальности. При этом следует, конечно, подчеркнуть, что верификация данной гипотезы сопряжена с известными и достаточно принципиальными сложностями теоретического порядка. Они заключаются в том, что рефлексивность как интегральное, полиметрическое психическое свойство характеризуется поистине беспрецедентным полиморфизмом, а дифференциация тех или иных ее частных (то есть парциальных) проявлений, аспектов, форм, модусов и пр. может осуществляться по многим и притом – очень разным основаниям, признакам, критериям. В связи с этим, логично обратиться не к каким-либо второстепенным критериям и основаниям, а к объективно главным критериям, приводящим в итоге к дифференциации, соответственно, наиболее важных типов самой рефлексивности. Если эти – основные, базовые типы и формы рефлексивности, действительно, будут характеризоваться парциальностью, то появляются основания с высокой степенью вероятности полагать, что и все иные – соподчиненные им типы и формы также будут подчиняться аналогичной закономерности. Исходя из этого, вначале мы рассмотрели соотношение двух объективно главных, основных и одновременно – наиболее обобщенных форм рефлексивности – когнитивной и регулятивной. Впервые дифференциация указанных форм была осуществлена в [6], где показано, что когнитивная рефлексивность интегрирует в себе всю систему метакогнитивных процессов, а регулятивная рефлексивность – всю систему метарегулятивных процессов. Кроме того, регулятивная рефлексивность в настоящее время достаточно интенсивно исследуется с позиций таких теоретических конструктов, как «метакогнитивная включенность в деятельность», «метакогнитивный мониторинг» и др. (см. обзор в [6]). Диагностика индивидуального уровня развития когнитивной рефлексивности проводилась посредством соответствующих субшкал из разработанной нами совместно с В.В. Пономаревой методики [1], а диагностика индивидуального уровня развития регулятивной рефлексивности – посредством методик МАI (степени «метакогнитивной включенности в деятельность (по [6]) и шкалы Ла Косты (по [6]). Затем аналогичный план исследования был реализован по отношению к изучению сравнительного уровня развития двух других – также основных форм рефлексивности – ауторефлексивности и социорефлексивности. В этих целях использовалась широко известная методика диагностики указанных форм релексивности М.Гранта (по [6]). — 200 —
|