|
«Истинное понятие, — пишет Дьюи, — является движущей силой, и оно ищет выражения или применения для истолкования частностей и руководства деятельностью так же естественно, как вода бежит под гору» (там же. С. 166). Это бесспорно, но нужно еще уметь различать истинные понятия от инертных «блестящих обобщений». Тем не менее важно, что Дьюи ставит в один ряд рефлексивное исследование, живое наблюдение, применение и само рассуждение. По его мнению, этот набор педагогических «предметов», действительно, может способствовать такой постановке ума, такой привычке мышления, которые мы называем научными: «Такая научная постановка ума может, разумеется, считаться совершенно чуждою обучению детей и юношества. Но... дело обстоит не так и что прирожденное и неиспорченное состояние детства, отличающееся горячей любознательностью, богатым воображением и любовью к опытным исследованиям, находится близко, очень близко к процессу научного мышления» (там же. С. 5). Много позже Ж. Пиаже также фиксировал подобные черты детского мышления и сравнивал ребенка с ученым-экспериментатором. Исследовательские черты детского и взрослого мышления далеко не всегда поддерживаются в школьном и вузовском обучении. Школа слишком часто и сильно тянет ученика к абстрактному, а не к живому знанию. Ученики, в свою очередь, тянут учителя к конкретному, но силы явно неравны. «Золотая середина» не получается. Отсюда и вечная актуальность проблематики развивающего обучения, теория и практика которого должны быть направлены на учителя, возможно, даже в большей степени, чем на ученика. И здесь уроки Дьюи весьма поучительны. Примечательно, что и романтик Шлегель, и феноменолог Шпет, и прагматик Дьюи, и диалектический материалист Давыдов, хотя в различных терминах, говорят об одном и том же: о живом понятии и о развитии живого мышления. Об этом же рассуждал и М. Вертгеймер. Мы уже упоминали о том, что он противопоставил чисто логическому мышлению естественно-практическое, конкретное, живое, тысячью корней связанное с действительностью математическое мышление. Такое мышление он обнаружил у А. Эйнштейна. А до этого он пытался найти его у дикарей. Поучителен язвительный комментарий по этому поводу известного психолога Б. М. Теплова: «Парадоксальное положение: чтобы открыть в мышлении диалектику и способность отражать действительность, надо было отправиться к дикарям! Странность подобного эвристического приема, однако, несколько уменьшается, когда представляешь себе положение исследователя, который должен пробиться к естественному живому мышлению через учебники формальной логики и курсы традиционной психологии. Обходной путь через Австралию и тихоокеанские архипелаги может оказаться самым доступным» (1985. Т. 2. С. 228). — 132 —
|