Общественные отношения людей весьма много­образны. Среди них можно выделить отношения производственные, правовые, политические и др. Большой пласт отношений связан с нравственнос­тью людей. Есть основание полагать, что каждому типу отношений соответствует и определенная форма сознания (например, нравственное сознание). По­этому вполне объяснима возможность и необходи­мость психологии нравственности человека. Конечно, это очень важная область психологии, ее значение нельзя недооценивать, но не следует и переоцени­вать, как это наблюдается в статье Б.С. Братуся. Вполне естественно, что такая психология должна быть связана с этикой и с другими гуманитарными дисциплинами, особенно с педагогикой нравствен­ного воспитания человека.

В.И. СЛОБОДЧИКОВ
"Психология человека" только начинает складываться

Мое выступление, пользуясь методологичес­ким слэнгом, носит проблематизирующий харак­тер, т.е. увеличивает число проблемных вопросов в рамках обсуждаемой темы.

Я не думаю, что проблема психологии человека (а не только психологии как науки о психическом) столь очевидна и проста, что нам остается лишь от­тачивать соответствующие представления. Есть се­рьезные основания полагать, что такая система зна­ний, как психология человека, только-только начи­нает складываться, хотя фундаментальные предпо­сылки для ее построения уже вполне выявлены. Надо нам только не путать разные контексты для одинаково звучащих проблем.

В самом деле, классическая психологическая на­ука — как естественнонаучно ориентированное, ра­циональное учение о сущности психических явле­ний, о психике как свойстве высокоорганизованной материи (в частности — мозга) вполне убедитель­но и внутренне непротиворечиво, и как всякая на­ука о ... — в определенных границах — самодоста­точна. Так в чем проблема? Почему у нас такое беспокойство о возможности "нравственной", "хри­стианской" и других психологии? Ведь не обсуж­даем же мы возможность "нравственной химии" или даже — "нравственной филологии"?

В оправдание этого беспокойства я хочу привести два довода, один из которых чисто логический, другой — человечески-житейский. Меня — лично — совершенно не удовлетворяет классическая ин­терпретация (в какие бы одежды она ни рядилась) психики как механизма, во-первых, отражения объек­тивной, противостоящей человеку реальности, и, во-вторых, механизма адаптации индивида к этому объективному миру. Подобная интерпретация ста­вит в один ряд психику человека и психику дожде­вого червя, что, по-житейски, "душа не принимает". И второй довод: даже если согласиться, что челове­ческая психика — это свойство человека, то по са­мой логике рассуждения следует: понять это свой­ство (выразить его в понятиях), можно лишь имея хотя бы минимальное представление о сущнос­ти того, свойством чего оно является. Иными словами, психология должна иметь (или — стро­ить) собственное представление о сущности че­ловека, дабы мочь что-то сказать о его свойствах, в том числе — и о психических.