Лишенные родительского попечительства. Хрестоматия

Единичная беспризорность происходит, следовательно, таким же образом. Здесь также на первый план выходит чувство непол­ноценности, недостаточности, унижения. Я вспоминаю одного маль­чика, единственного ребенка своих родителей, которые прилага­ли много труда для его воспитания. Уже в пять лет он научился отпирать ящики, когда уходили родители. Он так дошел до того, что сделал отмычку и опустошил ящики. Его толкнуло на этот путь стремление к самостоятельности. Он развивал свое стремле-

ние к власти по отношению к родителям. И по сей день — ему 18 лет —он совершает домашние кражи. Когда отец говорит сы­ну: «К чему все это? Всякий раз, когда ты крадешь, мне это ста­новится известно!»,— у мальчика возникает гордое чувство того, что отец не знает и двадцатой доли содеянного, при этом он оста­ется при своем мнении о том, что достаточно быть в меру ловким. На этом примере вы видите столь частую агрессивную позицию ребенка по отношению к родителям, которая толкает его к дей­ствиям против общественной морали. И, повзрослев, молодой че­ловек будет создавать для себя психическую поддержку и по­мощь, которые позволят ему и далее осуществлять свои злодеяния без зазрений совести. Когда отец является крупным коммерсан­том, сын, даже если он не допускается к делу, точно знает, чем занимается отец. И если ребенок с кем-нибудь говорит, то назы­вает действия своего отца несправедливыми, потому что отец в большем масштабе делает то же самое, что и он. Здесь мы опять видим воспитание окружения, о котором родители ничего не зна­ют. Одно детское воспоминание этого юноши показывает старое, тайное противостояние отцу. На одной из прогулок отец держал в руке зажженную сигару, когда он беседовал с коллегой. Маль­чик воспринял это как пренебрежение к себе и повернул ради ме­сти свою руку так, что сигара отца упала на землю.

Еще один случай... Шестилетний мальчик, настоящий отец ко­торого пропал без вести, был взят в дом отчима. Отчим, однако, был старый, ворчливый человек, не интересующийся детьми. Толь­ко к своей собственной дочке он относился с нежностью, давал ей сладости, а старший мальчик это наблюдал. Как-то у матери пропала большая сумма денег. Но вскоре после этого, при дру­гих пропажах, мать поняла, что сын ее вор и что деньги он тра­тит на покупку лакомств, которые он, по возможности, делит с друзьями, видимо, для того, чтобы обратить на себя внимание. Здесь вы также можете видеть побочную арену борьбы при старой основной задаче добиться все-таки торжествующего признания. Так было много раз, следовали избиения, потому что отец его не жалел. Я видел ребенка с ссадинами, рассеченными и исцарапан­ными по всему телу. Несмотря на побои, кражи, разумеется, не прекратились... Выяснение этого случая показало, что раньше за мальчиком ухаживала старая крестьянка... Она везде брала его с собой и давала ему постоянно сладости. И тут мальчик попада­ет в новое место: он чувствует себя по сравнению с прошлым очень обделенным. Маленькую сестру балуют и угощают лаком­ствами, а его нет... Так при принуждении его порок проявляется там, где был его враг. Это бывает во многих случаях — беспри­зорность действует как акт мести, она дает ребенку психическое облегчение.