|
вестно, что собственно социальная связь появляется в первобытноро- довой общине. Родовой! С этого мы и начнем, а для начала попытаем- ся доказать, что экзогамия в строгом смысле этого слова не имеет ни- какого отношения к анропогенезу. 2. Загадка экзогамии Так или иначе, но все согласны, что " гвоздем" проблемы проис- хождения родовой нравственности является загадка половых самоог- раничений, идущих вразрез с естественно-зоологическими вожделе- ниями, направленными на ближайших сородичей (сын - мать, отец - дочь, брат - сестра; брачная связь указанных пар, и прежде всего сына с матерью, называется инцестом; запрет инцеста дает экзогамию). Впрочем, подчеркивая слово "естественно", можно предвидеть стра- стные возражения. Экзогамия - это настолько глубинный принцип человеческой кон- ституции, что уже само слово "естественно", употребленное в непо- средственной связи с инцестуозными побуждениями, невольно вызы- вает чувство протеста или, по меньшей мере, неловкости. У каждого! И это хорошо, ибо подтверждает "каждому", что он - человек. Но это самое по-человечески "естественное" чувство нравственного возму- щения, невольно возникающее у каждого при одной мысли о возмож- ности кровосмесительного полового акта типа "мать-сын", - именно это чувство лежит в основе подавляющего большинства концепций экзогамии. И это - плохо, ибо делает все эти концепции сугубо антро- поморфными и ненаучными. Дело не в том, что внутренние нравственные стимулы (бессозна- тельно "табу", живущее в каждом) мешают самой постановке пробле- мы генезиса экзогамии. Напротив, в силу своей амбивалентности эти стимулы подчас до крайности подогревают теоретический интерес. Но в том-то и дело: концентрируя внимание именно на кровосмеситель- ном аспекте инцестуозных влечений19, исследователь невольно упус- кает из виду главное - что нравственный запрет кровосмешения (как в примитивных общинах, так, отчасти, и в современных семьях) суть форма выявления иного, гораздо более капитального феномена. Како- го? Об этом позже. Пока же заметим, что психологический капкан, замаскированный в проблеме экзогамии, работает безотказно: на его кровосмесительную приманку "клюнул" даже такой "глубинный" ис- следователь динамики эротических влечений, как З.Фрейд (попытка генетически растолковать "Эдипов комплекс"). Но к Фрейду мы еще вернемся, а сейчас рассмотрим проблему безотносительно к психо- анализу. Известно множество гипотез, содержащих попытки объяснить происхождение экзогамии самыми различными причинами (от прояв- — 99 —
|