|
ми и бытовыми привычками. Иногда за внешней похожестью может таиться принципиальная несовместимость, и, напротив, казалось бы, очень далекие разные элементы могут встроиться в один гармонич- ный лад. Так, например, наши славянофилы были категорически про- тив включения своих кровных братьев поляков в состав государства Российского. Они не могли не учитывать очевидности того факта, что русским гораздо легче сходиться с мордвой, башкирами, осетинами, бурятами и т.д., чем с единокровными славянами католиками. С точки зрения чисто церковной догматики католицизм не очень сильно отли- чается от православия, но вместе с тем контакт православных с като- ликами - наследниками разных национально-культурных традиций (традиций Восточной и Западной Римских империй) - повсеместно вел к диссонансам. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть историю отношений сербов с хорватами. Ведь сербско-хорватский конфликт возник не сегодня. Противостояние этих внешне очень по- хожих этносов длится уже, по меньшей мере, шесть веков. Для хор- ватской элиты духовно-культурными центрами притяжения были Рим и Вена, а для сербов - Византия, а потом Москва. Объединение их в рамках единого югославского государства после развала Австро- Венгерской империи было искусственным, что доказали уже события Второй мировой войны, когда сербы ушли в партизаны, а отряды хор- ватских карателей под руководством немцев ловили и истребляли сербов. А сегодня весь Запад поддерживает хорватов. За внешней бли- зостью (языковой и даже бытовой), казалось бы, родственных этносов скрывается несовместимость этических духовных доминант. То же самое на протяжении многих веков выявлялось и в отно- шениях Западно-Римской Польши с русскими и с православными ук- раинцами, белорусами. Поэтому российские славянофилы были со- вершенно правы, утверждая, что планируемое правительством слия- ние поляков и россиян в единое национальное сообщество сопряжено с чрезвычайными, практически непреодолимыми трудностями. Славянофилы наши отнюдь не возражали против освоения Вос- точной Прибалтики, хотя и очевидно было, что прозападная менталь- ность местной элиты в еще большей степени, чем польская, чужда российской духовной доминанте. Но здесь работала уже другая логика - логика не столько национального, но чисто государственного инте- реса. Кроме забот о межэтнической национальной гармонии государ- ству Российскому нужен был торговый выход к морю. Таким образом, обнаруживается противоречие между государст- венными и национальными интересами. Образование нации немысли- мо без государства, но у последнего возникает и своя логика развития. — 201 —
|