Психология сознания

Каждая из этих четырех форм проявления неосознаваемой психической деятельности имеет на сегодня уже свою историю, хорошо иллюстрируя ту эволюцию смысла научных ка­тегорий, о которой мы говорили в начале статьи. Мы остано­вимся сейчас на каждой из этих форм проявления активности бессознательного, — кратко на первых двух и детальнее на двух последних, как наиболее для нас в настоящем контексте важных и сравнительно еще мало изученных.

Вопрос о роли бессознательного в процессах переработки осознанно или неосознанно воспринятой информации подвер­гался рассмотрению на протяжение десятилетий исследовате­лями самой различной ориентации, — от Вундта, Джемса, Гефтинга, до Пиаже, Валлона, Адамара, Арнаудова и всех тех, кто пытался связывать вопросы этой переработки с идеями совре­менной теории машинного интеллекта. И если в старой лите­ратуре реальность процессов неосознаваемой переработки информации широко обосновывалась данными самонаблюде­ний и другими психологическими аргументами, то в более по­зднее время с этой же целью стали использовать данные, указывающие на существование форм работы мозга, порожда­ющих негэнтропические эффекты (т. е. стремящихся к наведе­нию информационного «порядка», каким является, по суще­ству, любой логический вывод, нахождение решения любой задачи). <...>

Огромное значение, роль и смысл введенной в психологию Д. Н. Узнадзе категории психологической установки раскры­вались далеко не сразу. Чтобы этот процесс точнее охаракте­ризовать, следует напомнить прежде всего тот небезынтерес­ный факт, что как «модель будущего» Н. А. Бернштейна, так и «акцептор» действия П. К. Анохина оказались, имплицитно, уже в какой-то степени предвосхищенными идеей установки, хотя -зарождение последней более чем на два десятилетия предшествовало вхождению в литературу двух других членов этой «великолепной тройки» («модель будущего» представле­на в идее установки, потому что последняя — это всегда уста­новка на что-то определенное, на «модель» действия, которой еще только предстоит реализоваться в будущем; установка оказывается одновременно и своеобразным «санкционирую­щим акцептором действия», потому что, активировав действия, приводящие к удовлетворению потребности, она как бы самоликвидируется). <...>

Если мы полагаем, что неосознаваемые психические Про­цессы, как и осознаваемые, связаны с функцией переработки информации и на этой основе — с функцией управления пове­дением, то мы вынуждены допустить, что не менее интимно они связаны также с формированием и использованием пси­хологических установок, ибо без опосредующей роли послед­них, без придания установками определенного значения воспринимаемым сигналам, т. е. без превращения сигналов установка­ми в нечто оцениваемое, никакой детерминации сигналами дальнейшего поведения произойти принципиально не может. Не трудно понять как всю фундаментальность этого положе­ния для теории бессознательного, так и то, что имплицитно такое понимание уже давно содержится в хорошо известном отрицании Д. Н. Узнадзе возможности «прямой» (неопосредо­ванной) связи между стимулом и реакцией. Всю глубину этой мысли Узнадзе и вытекающие из нее последствия мы, однако, по-видимому, только сейчас начинаем как следует понимать.