|
Вот первая из них. "Некто попросил раввина Соломона из Карлина придти и увидеться с ним на следующий день. Раввин ответил ему: "Как ты можешь просить меня о таком обещании. Сегодня вечером я должен помолиться и сказать: "Слушай, Израиль", и душа моя удалится на край жизни. Затем наступит мрак сна. Утром произнесу я великую утреннюю молитву, ту что пройдет сквозь все миры, и паду я ниц, а душа моя наклонится через край жизни. Возможно, что я не умру в это время, но как я могу обещать что-то после моей молитвы? А вот вторая легенда: "Прежде чем пойти читать свои обычные утренние молитвы, раввин Ури каждое утро приводил в порядок свой дом и прощался с женой и детьми". Вот почему мистики говорили о "пустоте" или о "ничто" как о сути своего переживания. Оно представляет собой падение и угасание индивидуального эго настолько, насколько это возможно без полного и окончательного угасания, и как часто оно может оказаться там. откуда уже нет возврата? "Кто из живущих во плоти слышал, как мы, голос живого Бога, говорящего изнутри огня, и остался жить?" Существует еще множество историй о художниках (в этом отношении и настоящее искусство, и религиозный опыт говорят об одних и тех же динамических силах), которые полностью отдались очарованию изначальных образов и оказались в плену их роковой силы, что привело к разрушению их индивидуальности. Однако, нигде больше человек не подходит так близко к "огню", означающим или смерть или повторное рождение, как в религиозном опыте. "Страшно впасть в руки Бога живого" (гл.10, стих 31), и "Бог ваш есть огонь поедающий" (гл. 12, стих 29), говорит в Послании к Евреям апостол Павел. Это наиболее сконцентрированный опыт numinosum - не-эго - который вообще может получить человек, и в котором становится очевидным огромное превосходство не-эго над эго. Так не достойно ли удивления то, что человек, чьим глубочайшим стремлением было познание этой силы, в то же самое время боится не стать ее жертвой? Вот причина, по которой люди с самого начала строили защитную стену и старались отводить от себя ужасающую энергию первоначального опыта. В этом и состоит функция ритуалов. Очевидно, что оригинальный, неритуализированный опыт божественного должен был существовать еще до появления ритуала. Это опыт индивидуального эго, возникший в момент столкновения его с мощью сверхперсонального образа. Сила этого воздействия на человека была такова, что он почувствовал необходимость умилостивить эту силу, чтобы она не разрушила его. Чтобы Бесконечность стала доступной пониманию, она должна быть выраженной в Символах, а их система уже окончательно сформирует принимаемое человеком вероучение. Таким образом, символы действуют теперь как "трансформаторы энергии", при помощи которых сознательному мышлению становится доступна первоначальная энергия бессознательного. Существуют весьма значительные и глубокие причины такой сущности этих ритуалов и символов, потому что изначально неограниченный опыт архетипа Божества создает жуткую опасность для согласованности личности. Поскольку сознательное мышление не является и не может быть достаточно сильным для того, чтобы действовать как равный партнер поднимающейся из бессознательного божественной силе. Эта опасность существует для коллективного общества, в котором только немногочисленные индивидуумы, именуемые знахарями, жрецами, пророками, святыми и так далее, интегрированы в достаточной степени, чтобы устоять и ассимилировать воздействие божественного. Эта опасность существует в равной мере и для индивидуумов, способных действовать в такой интегрированной манере лишь в течение относительно короткого времени напряженной концентрации. Если ритуал действует как защита, то он также действует и как инструмент. Благодаря его символической оформленности, божественное может восприниматься даже наименее интегрированным индивидуумом во всей полноте крайнего переживания. Это дает возможность такому индивидууму в большей или меньшей степени участвовать в подлинном переживании в соответствии со своими способностями. В этом заключается созидательная творческая функция ритуала, поэтому он и является необходимым элементом коллективной личности, как внешней так и внутренней. Во время совершения ритуала, воспроизводящего первоначальный божественный опыт наиболее интегрированных индивидуумов, эго постоянно напоминают о существовании не-эго, оно постоянно приводится в контакт с не-эго, сверхперсональной и предсознательной силе, проявляющейся для сознательного мышления через архетипные образы. Используя слова Юнга, можно сказать: "В ритуальном действе человек сам предоставляется в распоряжение обособленного "Вечного", то есть, в распоряжение причины, существующей вне всех категорий сознательного мышления"." — 134 —
|