Актуальные проблемы клинической и прикладной психологии

[24].

Согласно другой точке зрения, вина рассматривается как регулятивная способ­ность. Данные способности развиваются в качестве эмоциональной стороны морально­сти. Данный подход имеет место в рамках теории морального развития и воспитания

[14,26,27].

Признается, что в основе переживания чувства вины лежит способность высказы­вать моральные суждения и противостоять искушению нарушать эти правила, т. е. вина рассматривается как способность к оценке и осуждению себя; способность к эмоцио­нальной идентификации, выполняющая функцию преодоления противоречия между личностью и группой.

Развитию третьей точки зрения предшествовали культурологические или, как их еще называют, антропологические теории. Культурологи особое внимание обращают на значимость в конкретных культурах чувств страха, стыда и ЧВ, т. е. мотивов, реали­зующих норму на уровне индивидуального сознания. Существуют две разные системы оппозиций: Ю. М. Лотман противопоставляет страх и стыд, а Р. Бенедикт и вслед за ней многие другие западные культурологи - стыд и вину. Различают западную «культуру вины», считающуюся интровертированной, обращенной вовнутрь, и восточную «куль­туру стыда», представляющуюся экстравертированной, ориентированной вовне.

Согласно третьей точке зрения ЧВ и стыд рассматриваются как регулятивные ме­ханизмы социального контроля, предполагающие разные уровни интериоризации норм [1,3,9,10,12,19]. Исследователи относят эти эмоциональные явления к новым психоло­гическим образованиям, возникшим вместе с появлением социальных норм, стандар­тов, идеалов [9].

Исследователи отмечают, что страх - стыд - ЧВ представляют собой единый ряд регуляторов социального поведения; последовательную линию становления и развития в эпоху античности механизмов регуляции морального сознания [1]; взаимосвязанное проявление прогрессирующей способности человека оценивать самого себя с точки зрения общества [3]. В отличие от страха, лежащего в основе менее развитых форм со­циального контроля, стыд и вина являются специфически человеческими, сформиро­ванными культурой механизмами, гарантирующими соблюдение нравственных норм.

Заслугой психологов, которые обращали внимание на вину и стыд в рамках треть­ей точки зрения, является описание их специфических особенностей, дифференцирова­ние одного и другого регуляторного механизма. Они относят стыд и вину к наиболее важным «механизмам» неформального социального контроля, под воздействие кото­рых попадают не только совершенные действия, но и аморальные намерения и мотивы. Субъектом неформального контроля и оценки является сам человек [3].