|
Так сценическое пространство может стать своеобразной тренировочной площадкой, где все состояния переживаются с большей интенсивностью, чем в обычной жизни. С одной стороны, это происходит благодаря игровой условности, а значит, большей свободе действия. С другой стороны, ситуация актер – зритель всегда является стрессовой, т.е. подталкивающей к действию. В таких условиях у практикующего появляется возможность выбрать нужный темп для проживания ситуации, усиливать актуальное состояние, насколько возможно, при этом сохраняя осознанность. Каким же образом можно создать на сцене атмосферу, «удобную» для практикующего и понятную для обычного зрителя? Содержание действа, то есть условия совместного проживания, выбираются исключительно по желанию актеров. Создается спектакль-символ, где есть место импровизации. Основой для него может быть поэзия, мифология, сказочные сюжеты, т. е. то, что знакомо с детства, скрывает глубинные переживания и в процессе перепросмотра поможет «вытянуть» из памяти наиболее ранние эпизоды. В нашем случае стержнем для спектакля послужила поэзия Марины Цветаевой, сама по себе не предполагающая однозначной трактовки, содержащая большое количество символов. На ее основе в результате десяти этюдных репетиций, организованных по принципу «действие – выслеживание – перепросмотр - действие»[19] (круг практик), был выстроен и решен пластически визуальный ряд (ритуал) спектакля. Здесь ритуал, то есть сама форма спектакля, изначально не имеет определенного содержания. Он представляет собой некое символическое действие, ограниченное в пространстве и времени, которое служит для усиления контекста, в данном случае контекста переживания, заданного содержанием спектакля. По эмоциональной насыщенности переживание тут гораздо сильнее. Работа с ним глубока и больше похожа на работу с символом. Такие ключи-символы, запускающие определенное состояние в процессе спектакля, появляются в ходе репетиций-медитаций на тему и являются общими для всей группы. Интересно, что в процессе трансформации этих состояний изменилось и само театральное действо. Сначала текст был необходим. Он «включал» состояния и помогал удерживать концентрацию. Потом он оказался лишним, тяжелым, плотным – спектакль превратился в набор звуков, ритмов, движений. Потом и движения стали другими, более легкими, мягкими, осознанными. Нужно сказать, что в каждом отдельном случае на сцене рождается магическое действо, и если оно осознается, то дает возможность пережить глубокое духовное очищение, обрести ясность и новое знание. Очень важной предпосылкой для получения этого тонкого знания является включение актеров и зрителей в общее энергетическое пространство, так как в процессе группового ритуального действия возникает особая связь, которая в условиях индивидуальной работы практически невозможна. — 261 —
|