Мысли буддиста

2) Иной порядок проникновения учения — кармический. Как нами было сказано раньше, карма — это моральный закон причины и следствия. До тех пор пока клеши не подавлены, человек блуждает в Сансаре. Закон кармы принимается как действительный, и жизнь индивида, ее характер и продолжительность, всецело определяются им. Значит, любой поступок, добрый или греховный, не пропадает бесследно, индивид не может избежать последствий своих прошлых деяний. Прошедшее действительно создает настоящее и будущее. Именно вследствие различия в их кармах люди неодинаковы: некоторые долговечны, некоторые недолговечны, некоторые несчастны История индивида начинается не тогда, когда он рождается, она осуществлялась уже в течение бесконечных рядов перерождений Поэтому люди, равно как и все живые существа в Сансаре, представляют собой временные звенья в длинной цепи причин и следствий, где нет ни одного звена, независимого от остальных. Таким образом, человек, который встречается в этой жизни с тантрийским учением и учителем, и, получая от него посвящение, практикует Йогу, несомненно, встречался с этим учением в прошедших перерождениях, или соответствующими деяниями создал Карму, приведшую его к тантрийскому учению в настоящей жизни. Тантрийское учение, несомненно, редчайшее явление в Сансаре. Великий йог Сараха в соч. «Комментарии к тантре Гухья-самаджа» писал: «В добрый период, когда 1000 Будд по очереди будут являться в Сансару и будут проповедовать буддийское учение, этим самым они освободят из страданий несметное количество живых существ. Время пребывания одного Будды и его учение в Сансаре исчисляется несколькими тысячами лет. А среди этих 1000 Будд только троим предназначено проповедать тантрийское учение, именно нашему всеобщему учителю Будде-Шакьямуни, 13-му Будде по имени «Крик льва» и последнему тысячному Будде в этом ряду. Остальные 997 Будд будут учить только хинаянистическим путям». Поэтому нет сомнения в уникальности подобного явления, и случайная встреча с этим явлением в Сансаре исключается таким образом, любой индивид, принявший посвящение в этой жизни, обязательно является существом кармическим, пришедшим к тантрийскому учению, будучи уже давно подготовленным к этому. В Мантраяне Учитель, традиционно непрерывно передающий методы «тайной тантры» имеет особое значение. По словам Цзонхавы, «солнечные лучи, какими бы сильными и горячими ни были, без выпуклого стекла не дадут огня; также учение Бхагавана — какой бы силой ни обладало, без учителя невозможно для освоения и практики» Тантрийский Учитель для учеников является более чем просто личностью, которому случилось стать наставником последнего, хотя он считается в обычном махаянистическом пути парамит как бы Буддой, но здесь он есть Будда и в определенном смысле. Учитель — это взятая в Целом личность самого ученика, призывающая его идти по пути тантрийского учения, хотя в то же время Учитель является отдельным историческим лицом. Например, в диалоге Дэлобы и Наробы имеется место, где Дэлоба (Учитель) говорит следующее: «Даже тогда, когда ты встретил меня в виде прокаженной женщины, мы не были порознь, мы были как тело и его тень. Различные твои видения — это загрязнения, плоды твоих дурных поступков, и потому ты не узнал меня». Более того, как минимум созерцания «Учитель —ученик», существует правило: на Учителя никогда не следует смотреть только как на человека. Ибо без этого стремление как Учителя, так и ученика преодолеть ординарные условия бытия ученика будет неизбежно парализовано, хотя и без ясного понимания оного последним. В биографии известного тибетского йога системы «Чакрасамбхары» Марваламы имеется место: «Когда Марва в Индии учился системе «Чакрасамбхары» у йога Наробы, случилось это удивительное явление: Учитель и ученик (Нароба и Марва) остановились на одном заброшенном кладбище, на опушке леса (джунгли). Наутро учитель (Нароба) разбудил Марву и пальцем показал на небо. Там Марва увидел настоящий дворец Идама-Дэмчога (Чакрасамбхары), этот дворец был среди пятицветной радуги и окружен множеством дакинь и богами, в середине Марва увидел самого Идама-Дэмчога в обнимку с матерью Дорже-пагмо (Ваджра-варахи). Нароба громко спросил." «Сын мой! Кому теперь будешь молиться, мне или этому дворцу с Идамом?