|
переход.
| Линия биологической эволюции поведения и ее исторического
| развития в филогенезе, обе линии в онтогенезе принципиально
| не выделяются автором как два различных типа развития. Далее
| в один ряд выстраиваются филогенез и развитие ребенка и объяв-
| ляется, что в развитии ребенка проявляются определенные основ-
| ные законы духовного прогресса, совершенно независимо от внеш-
| них влияний, т. е. одинаково действительные в развитии человека
| в доисторические времена и в детстве.
| Независимо от внешних влияний, т. е. вне среды, действующие
(законы развития человека не оставляют, разумеется, места для
(различения низших и высших форм поведения и мышления, биоло-
гических и социальных факторов развития, относительных, част-
| ных, свойственных ребенку данной эпохи и данного класса и все-
(общих биологических закономерностей развития, и вся задача
(исследователя - по его собственному признанию - будет состоять
|втом, чтобы найти эти вечные, основные, независимые от внешних
(влияний законы развития в чистом виде, абстрагировать их от
|всего конкретного, исторического и разглядеть в неясных очерта-
ниях конкретного образа характерные черты ребенка вообще.
Целый ряд проблем получает в зависимости от этой основной
концепции глубоко неправильное освещение. Мы говорили уже
о проблеме высших интеллектуальных функций, которую автор
непосредственно ставит все в том же биологическом плане.
Стремление отыскать непосредственную причину таких успехов
в духовной жизни нормального ребенка как развитие функции обра-
зования понятий в структурном развитии коры большого мозга
типично для попыток этого рода.
Вместо допущения, что в структурном развитии коры большого
мозга возникают необходимые условия, создается возможность,
формируются биологические предпосылки для развития функции
образования понятий - этой высшей, исторически сложившейся и
социально обусловленной формы мышления, - к структурным
изменениям коры как причине сводится история всех высших форм
поведения.
Мы могли бы указать далее на чисто натуралистическую теорию
детской игры, которую, следуя по пути, намеченному К. Гроосом,
Развивает Бюлер, говоря, что здесь имеется налицо дальнейшее
27
развитие способности уже в игре животных. А это определяет
в основном его взгляд на связь игры ребенка с играми животных:
дальнейшее развитие той же способности - и все.
Мы не станем перечислять далее всех конкретных проблем,
на которых так или иначе сказались методологические пороки всей
системы Бюлера. Остановимся в заключение только на одной еще
проблеме этого рода, типичной для всей книги: на проблеме на-
следственности психических свойств в освещении Бюлера.
— 25 —
|