Ребенок и знак

Анализируя эту часть эксперимента, отметим, что здесь модели­рование называемого шло по аналогии формы. Из десяти решающих задачу детей старшей группы детского сада только четверо достигли оригинального решения. Из двенадцати в подготовительной к школе группе девять детей смогли изобразить животное по собственному словесному описанию. Из двадцати детей-школьников шестнадцать смогли нарисовать иллюстрацию к своей интерпретации названия. Среди них были и довольно своеобразные рисунки — «мымра бо­лотная», «думкус — космические челюсти», «снусмумрик — гнусная мумия» и т. п.

При обозначении тех же слов предметами мебели мы получили аналогичную картину. «Снусмумрик» в новой классификации изо­бражался как «маленький стульчик для детей», «потайной шкафчик», «верстачок» и т. п. Думкус выступал в роли «дивана с подушками,

212

на котором лежат, чтобы думать», «трубы в плите для дыма», «вен­тилятора, чтобы ветер нагонять» и т. п. Слонопотам стал «старым шкафом», «старым диваном», «сейфом», «большим сундуком» и т. д. Продукции здесь было гораздо меньше, хотя механизм оставался тем же: отталкиваясь от какой-то части названия, ребенок образо­вывал новую целостность по аналогии формы, называл ее и изо­бражал. В старшей группе иллюстрацию выполнили трое испыту­емых из десяти, в подготовительной группе — пятеро из двенад­цати участников, в группе школьников из двадцати детей с зада­нием смогли справиться тринадцать человек.

В третьей части этой серии эксперимента наши названия были представлены классом инструментов — орудий труда. Снусмумрик здесь превратился в «маленькую лопаточку», «леечку, которая раз­брызгивает воду», «совочек», «веничек», «ершик для мытья буты­лок» и т. п., думкус описывался как трактор, «комбайн кухонный иностранный», слонопотам стал тем, «чем ловят и укрощают диких слонов». Результативность здесь была очень низкой при реализации того же самого механизма — аналогии формы. Из десяти детей старшей группы с задачей справились два ребенка, из двенадцати детей в подготовительной группе — пять детей, а в группе перво­классников из двадцати испытуемых — одиннадцать.

На слова, составленные из случайных слогов, не вызывающих более или менее однозначных ассоциаций, мы почти не получали результативных ответов.