Ребенок и знак

Элементы, из которых собираются образно-иконические модели, в известном смысле как бы изначально обладают репрезентирующей наглядностью, так как адресуют субъекта к материальной дейст­вительности, представляя собой образцы каких-то реальных, кон­кретных, более или менее хорошо известных субъекту свойств и качеств объектов и явлений, доступных наблюдению. Эти свойства и отношения могут представляться в любой форме, доступной чувст­венному познанию в силу их аналогий с натурой. Иконические мо­дели выступают наглядными аналогами не только элементов, но и ряда особенностей структуры, поведения, функционирования реаль­ных объектов, которые замещаются ими (284, с. 28–29). Именно поэтому такого типа идеальные модели могут воплощаться в чер­тежах, схемах, планах, рисунках и т. п.

Знаковые и мысленные модели выступают в этом случае как мо­дели второго порядка, более абстрактного уровня. Дело в том, что эти модели составлены не (или не только) из образов реальных предметов, а и при помощи системы знаков и символов, кодирующих эти реальные объекты и отношения между ними и в силу этого требующих толкования, может быть, даже с помощью иконических разверток моделей. В этом случае говорить о сходстве элементов зна­ковой модели и замещаемой ею действительности не приходится, так как мы уже отмечали, что само понятие знака исключает сход­ство между ним и репрезентируемым явлением, во всяком случае оно не является обязательным.

Выбор знака для кодирования объекта произволен, тем более произволен знак, обозначающий не сам объект, а отношения между объектами, «ибо не может быть никакого сходства между единич­ным, чем является знак, и отношением, которое является выра­жением общего» (284, с. 29). Поэтому можно заключить, что знаковая модель не обладает наглядностью в смысле сходства ее элементов с элементами структуры реального объекта. Но ее нагляд­ность проявляется в другом — в воспроизведении отношений, функ-

ции, свойственных объекту, в виде, например, пространственной упо­рядоченности знаков и т. п.

Это, разумеется, весьма ограниченная наглядность, требующая интерпретации, определенной семантики, то есть выполнения стро­гих однозначных правил употребления знаков. Понятно, что такие модели строятся в тех случаях, когда обследованию подлежат предельно общие связи, отношения, структуры. Во всех иных случаях достаточно оперировать образно-иконическими моделями. Следова­тельно, знаковые и мысленные модели сами по себе нуждаются в дополнительной интерпретации.