Сиддхартха

лицо и выползавшую из-под ее платья маленькую черную змею, ужалившую Камалу.

Тотчас же оба бросились бежать по дороге, чтобы встретить людей. Они

уже почти достигли перевоза, когда Камала свалилась, уже не силах идти

дальше. Мальчик стал кричать и плакать, поминутно целуя и обнимая мать; та

также стала громко звать на помощь, пока эти крики не были услышаны

Васудевой, стоявшим у перевоза. Прибежав на место, он взял женщину на руки и

отнес в лодку; мальчик последовал за ним, и скоро все пришли в хижину, где

Сиддхартха стоял у очага, разводя огонь. Он поднял глаза и прежде всего

увидел лицо мальчика, показавшееся ему странно знакомым, напоминающим что-то

забытое. Потом увидел Камалу и тотчас же узнал ее, хотя она и лежала без

чувств на руках перевозчика. И тогда он понял, что этот мальчик со столь

знакомым ему обликом -- его родной сын, и сердце у него затрепетало в груди.

Рану обмыли, но она уже успела почернеть и кожа вздулась. Камале влили

в рот лекарство, и она очнулась. Она лежала на ложе Сиддхартхи, в хижине, а

над ней склонился человек, который когда-то так сильно любил ее. Ей

показалось, что она видит все это во сне. С улыбкой глядела она в лицо

друга, но понемногу пришла в себя, вспомнила об укусе и с тревогой спросила

о мальчике. -- Он тут, не беспокойся! -- сказал Сиддхартха. Камала взглянула

ему в глаза. Она с трудом ворочала языком, парализованным ядом.

-- Ты постарел, милый,-- сказала она,-- ты совсем седой. Но ты похож на

того молодого саману, который когда-то, почти нагишом, с запыленными ногами,

пришел ко мне в сад. Ты теперь походишь на него гораздо больше, чем тогда,

когда ты покинул меня и Камасвами. Глазами ты похож на него, Сиддхартха.

увы, и я постарела, очень постарела. Ты узнал меня все-таки?

Сиддхартха улыбнулся:

-- Я тотчас же узнал тебя, милая Камала.

-- А его ты узнал? -- сказал она, указывая на мальчика.-- Это твой сын.

Глаза ее приняли блуждающее выражение и скоро закрылись. Мальчик