Возвращение в Сад. Путешествие-открытие

По-видимому, чисто интуитивно мама как раз в эту пору решила меня приструнить и ввела строгий комендантский час — во что бы то ни стало я до полуночи должна была являться домой, даже по выходным. Вот тут я и устроила свой первый бунт. Я послушно возвращалась до полуночи, ждала, пока мама уснет, после чего вылезала через окно прямо в объятия поджидавшего с машиной Джима. Само собой, поздней ночью пойти было некуда, поэтому мы ко­лесили в машине по окрестностям, парковались где-нибудь в укромном местечке и пускались во все тяжкие. Вот такой был антураж моего первого сексуального опыта — заднее сиденье машины. Как и всякий первый опыт, особого удо­вольствия он не доставил, но мне было приятно осознавать уже одну дерзость этого поступка.

Мы с Джимом продолжали встречаться, и по мере накоп­ления опыта секс получался все лучше. К сожалению, с ти­пичной для юной девушки наивностью я умудрилась забе­ременеть уже на второй месяц наших свиданий.

Беременность

Я все еще боролась с затаенным экзистенциальным отча­янием и понемногу начала задумываться, а стоит ли следо­вать по намеченному жизненному плану, который откры­вался передо мной широкой дорогой, — поступить в хоро­ший колледж, получить какую-нибудь профессию и стро­ить карьеру. Забеременев, я стала мечтать не о колледже, а о том, как выйду замуж за Джима и стану матерью семейс­тва. Эта полная перемена жизненных планов очень меня привлекала.

В этот момент мама догадалась о моей беременности, и у нас состоялся долгий разговор. Она уговаривала меня хоро­шенько подумать, и в конце концов я решила, что пока не готова заводить ребенка. В те времена аборты в США все еще были запрещены, и я рисовала в воображении жуткие картины подпольных операций где-нибудь на задворках. Однако в Швеции и Японии аборты были совершенно за­конным делом. Мама посоветовалась с друзьями, и одна ее подруга-японка предложила устроить для меня вполне ле­гальный аборт через ее сестру, жившую в Японии. Мы с мамой решили, что лучше мне отправиться туда и пройти через легальную операцию, чем рисковать здоровьем, делая подпольный аборт здесь. Сама по себе операция почти ни­чего не стоила, но перелет туда и обратно был очень дорог. Мама могла оплатить билеты только для меня одной.

Джим расстроился, потому что собирался на мне женить­ся и обзавестись ребенком. Я же чувствовала, что это его желание отчасти было обусловлено отчаянным стремлени­ем иметь уютную отдушину, позволявшую как-то скрасить унылую жизнь военного моряка, и мне совершенно не хо­телось взваливать на себя эту ношу. И вот, с наступлением весенних каникул я объявила всем, разумеется, кроме моих закадычных подружек (они-то знали все), что еду в Японию навестить родных, и уехала.