Возвращение в Сад. Путешествие-открытие

К сожалению, когда мы перебрались в Санта-Крус, в на­шем новом доме для него не нашлось двора, и я отдала его знакомой семье на ранчо, где он мог резвиться вдоволь. Там ему наверняка было лучше, но мне от этого легче не было. Чтобы заполнить образовавшуюся пустоту, папа подарил мне крошечную сиамскую кошечку Фа-инь, названную по имени сиамской принцессы из книги «Анна и сиамский король». Фа-инь стала моей закадычной подружкой, и мы с ней прожили душа в душу почти десять лет.

Само собой, я всегда жаждала иметь собственную ло­шадь. Особенно меня привлекали арабские кони, и я часто воображала себя хозяйкой такого красавца. Я не только постоянно читала, писала о лошадях и рисовала их, но и вела себя как норовистая лошадка. Я никогда не ходила и не бегала, как все дети, а вечно носилась то рысью, то галопом, то вскачь, встряхивая буйной гривой волос и оглашая ок­рестности криками, похожими на ржание. Останавливаясь, я непременно фыркала и ударяла ногой оземь. Возиться с куклами я не любила, зато у меня был целый табун игрушеч­ных лошадок, которые для меня были как живые — у каж­дой свое имя и свой нрав. Я ездила верхом при любом удобном случае и каждый год посещала выставку арабских лошадей в КоровьемДворце в Сан-Франциско. Как ни жаль, но собственной лошадью я так никогда и не обзавелась.

С самого юного возраста я отличалась сильным чувством ответственности. Помню, лет с восьми я сама поднималась спозаранок, стелила постель и будила маму, после чего за­ботливо ухаживала за птичками, тропическими рыбками, морской свинкой и собакой, и только после этого одевалась и шла в школу.

Хоть я и была единственным ребенком и часто переезжа­ла с матерью с места на место, я легко заводила друзей, а в шкоде у меня и вовсе не было недостатка в сверстниках для игр. По какой-то необъяснимой причине в четвертом клас­се я вдруг стала самой популярной девочкой — другие дев­чонки чуть не дрались за право держаться со мной за руки, когда мы парами выходили на перемену. Моей главной соперницей была хорошенькая игривая кокетка по имени Николь. Если я с подружками играла на перемене в лоша­док, то Николь со своей компанией кувыркались и прыгали, сверкая нижними юбками. Мне они казались несносными дурочками. Нам с Николь нравился один мальчик —юный щеголь по имени Аллан, который ни одной из нас не отдавал предпочтения, умело держа обеих на крючке.

На следующий год Николь уехала, и мое первенство в классе растаяло так же внезапно, как и появилось. Друзей у меня не убавилось, но я перестала быть центром всеобщего внимания. Никто уже не дрался ради того, чтобы держать меня за руку, и я чувствовала себя всеми покинутой и пре­данной. Я так и не поняла, почему все это произошло, и в душе надолго осталась смутная недосказанность —чем я им так нравилась, да и нравилась ли вообще.