|
Жизнь человека осенена свободой, выбором того, кем ты хочешь стать и каким ты хочешь видеть мир, в котором живешь. То, что ты есть, определяется индивидуальным выбором, а не чередой детерминистических причин, лежащих вовне или внутри тебя. Большинство людей, однако, не чувствуют, что их жизнь пронизана свободой. Напротив, они ощущают со всех сторон давление «обстоятельств». Многие не в состоянии найти вдоволь еды, крышу над головой, работу для достойной жизни. Сартр отдавал себе полный отчет в этих затруднениях. Он подчеркивает, что человеческое существование всегда протекает в конкретное время и в конкретном месте, и, кроме того, оно еще более конкретизируется наличными отношениями. Множество таких ситуаций исполнено боли и трагизма. И все же структура человеческой свободы сохраняется, так как человек никогда не перестает стремиться к тому, чтобы чем-то стать. Даже не достигая цели, любое человеческое устремление в основе своей подразумевает провозглашаемую им свободу. В конце концов «экзистенциальная тревога» побуждает человека к достижению полной самотождественности, при которой человеческая сущность полностью постигается, и в дальнейшем человек уже не дистанцируется от самого себя. Выполнение такой задачи предписывает человеку «стать Богом ("бытием-в-себе-для-себя")», но в этом предприятии ему не дано преуспеть. Фактически, заявляет Сартр, идея Бога противоречива (этот вывод делает его экзистенциализм атеистическим), поскольку сознание исключает самотождественность, а самотождественность исключает сознание. Сознание всегда простирается за самое себя. Став абсолютно самотождественным и неизменным, человек утрачивает сознание. Приняв во внимание порыв к самотождественности, мы обрекаем себя на вечное разочарование. В этом смысле свобода человека превращает его существование в «бесполезную страсть». Свобода возлагает всю ответственность на самого человека. Всякий раз, когда человек отрицает себя, игнорируя или подавляя тот факт, что его свободные решения являются ключевыми компонентами, определяющими ситуацию, в которой человек пребывает, в дело вступает дурная вера. Сартр желает заменить ее честностью и ответственностью. И если даже свобода становится подобной бесполезной страсти, она продолжает исполнять свою главную задачу — позволяет человеку как можно лучше распорядиться своей жизнью. Для этого в первую очередь необходима честная оценка той степени, в какой человек несет ответственность за себя и за другого человека. Он вынужден выбирать, что будет благом, а что — злом. Эти нормы невозможно установить заранее. Где бы эти нормы ни существовали, их авторитет устанавливается заранее. Это не означает, что ценности произвольны или иррациональны, но предписывает человеку решить, что должно делать. Ответственность за применение свободы возлагается на него самого, и только. — 91 —
|