|
Хотя знания и языковые символы обусловлены культурой и обществом, а потому существуют различия в значении, но Бергер и Лукман основное внимание обращают не на обоснование различий, ибо последние служат лишь для отграничения общего жизненного мира. Целью является объяснение и обоснование общности, регулярности и типичных явлений в жизненном мире. 1 Бергер Питер, Лукман Томас. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М, 1995. С. 67—68. 536 Раздел VIII. Американское общество... Наш опыт объективируется в первую очередь посредством языка и передается из поколения в поколение как общественный запас знаний. В какой-то степени он принимает характер и функцию «знания рецептов», которые могут помочь ориентироваться и принимать решения в различных ситуациях. Общественный запас знаний позволяет типизировать события и опыт обыденного мира и «осуществляется» в наших действиях. «Язык предоставляет мне готовую возможность непрерывной объективации моего возрастающего опыта. Иначе говоря, язык раздвигает свои рамки так гибко, что позволяет мне объектировать огромное множество переживаний на протяжении всей моей жизни. Язык также типизирует мои переживания и опыт, позволяя распределить их по более широким категориям, в терминах которых они приобретают значение не только для меня, но и для других людей. В той мере, в какой язык типизирует опыт, он делает его анонимным, так как опыт, подвергшийся типизации, в принципе может быть воспроизведен любым, кто попадет в рассматриваемую категорию».1 Бергер и Лукман в еще большей степени, чем символические интеракционисты, подчеркивают институциональный, традиционный характер знания. Его осуществление в наших действиях хотя и представляет собой динамический элемент, но жизненный мир, познанный в прошлом и объективированный в знаковой системе, рассматривается как предпосылка наших действий в качестве вечного нового «осуществления». В отличие от Гоффмана, Бергер и Лукман не придают особого значения тому, что люди думают об этом знании, а также о его «осуществлении» в действиях, относятся к нему так или иначе, дистанцируются от него, используют его как инструмент в целях отражения этого обобщенного принуждения. Язык возводит также «громадные здания символического представления, которые, кажется, высятся над действительностью обыденного мира, как гигантское присутствие далекой звез- 'Цит. сля г с/—68. — 344 —
|