|
268 Раздел V. Социология на грани эпох Типизация — история и строение Мы воспринимаем и интерпретируем мир в первую очередь при помощи типизации рутинных событий, людей и впечатлений. Все типизации в мышлении здравого смысла являются сами 3 по себе составной частью конкретно-исторического социо-' культурного жизненного мира, в котором эти типизации прини- маются как данность и являются социально приемлемыми. Среди многих других обстоятельств их структура определяет-* ся также распределением знаний и их относительным значени- ем для конкретного социального окружения, в конкретной груп-I пе, в конкретных исторических условиях. Наша обыденная действительность складывается просто-напросто из различных мыслительных схем или типов, которые делают возможными идентификацию и узнавание окружающего нас мира. Когда я вижу, что мигает синяя лампочка, слышу вой сирены, да еще и красный крест мелькает, я знаю, что это спешит на вызов скорая помощь, что нужно посторониться и не мешать ее проезду. При помощи типизации я узнаю эту ситуацию, активизируются различные мыслительные схемы, и, кроме того, я узнаю, что мне следует сделать. Именно благодаря типизациям обыденный мир приобретает смысл, выступает как нормальный, хорошо известный и привычный. Типизации являются также частью языка, на котором мы общаемся друг с другом. Обучаясь языку, мы одновременно узнаем о вещах и привычных действиях в мире, который нас окружает. «Я предполагаю,—пишет Шюц,—что мое действие (скажем, я опускаю в почтовый ящик правильно адресованное и снабженное маркой письмо) побудит некоего анонимного партнера (почтового служащего) совершить типичное действие (выемку почты) на основе типического мотива (выполнение должностных обязанностей)... Я также предполагаю, что мое представление о типе деятельности другого в основе своей совпадает с его типологическим представлением о самом себе, причем в последнее включено и типическое представление о моем (его анонимного партнера) типичном поведении, основанном на типичных мотивах... В моем собственном типическом представлении обо мне самом, как о клиенте почтового ведом- 269 Социология: история и современность ства, я строю свои действия так, как этого ожидает типичный почтовый служащий от типичного клиента».' Очевидно, что Шюц фокусировал свое внимание на социальной жизни. В этом смысле он отличается от своего наставника Гуссерля, который в своем поиске естественного отношения к миру как философ пытается освободиться от теоретических и научных предрассудков, и ищет смысл в феноменах, как они воспринимаются, что и было содержанием его феноменологической редукции. Шюц помещает естественное отношение к миру в нашем приобретенном посредством здравого смысла знании в ти-пизациях мира жизни. При этом становится явным социальное происхождение знания, поскольку мы воспринимаем все во взаимодействии с другими. Отсюда вытекают и последствия, затрагивающие взгляд на научное знание и соотношение с ним наших знаний, полученных благодаря здравому смыслу. Позитивистская общественная наука использует здравый смысл как ресурс в научной работе, ресурс, который, однако, нужно формализовать, а лучше всего—элиминировать. Для Шюца здравый смысл тоже является ресурсом. Это было нечто, находящееся вне конкуренции с научным знанием, но что 1гужно было сделать очевидным и самостоятельным объектом исследований. Из этого и вырос затем собственно этнометодологический проект. Когда Шюц отмежевывается от попыток Гуссерля искать происхождение истины в неотражеиных сознанием феноменах, сам он исходит из способности человека общаться и понимать друг друга. Шюц исходит из того, что знание жизненного мира, основанное на здравом смысле, строится на интерсубъективном пошшахши, основывающемся на двух пришлтиальныхдопуще-ниях, о восприятии человеком окружающего мира. Во-первых, Шюц принимает обоюдность перспективы, а во-вторых — смысловую конгруэнтность перспективы. Обоюдность перспективы—это допущение, что для того, чтобы разговор между двумя людьми имел смысл, должна быть возможность обмена перспективами между ними. Они должны уметь встать на точку зрения и позицию другого и продолжать быть в состоянии понять друг друга. Как участники одного общества, одного куль- — 175 —
|