Никология

Среди тех, кто стоял у истоков первой пролетарской революции, был выдающийся революционер, коммунист-утопист Огюст Бланки, заочно избранный членом Парижской коммуны от XVIII и XIX округов.

Бланки, по существу, был политическим революционером, писал Ф. Энгельс, социалистом он был только по чувству, из сочувствия к стра­даниям народа, у него не было практических предложений по социаль­ному переустройству общества. Он был человеком действия, человеком бескомпромиссной борьбы за счастье угнетенного народа.

Жизнь Бланки, которая сама по себе является прекрасной поэмой красоты страданий и подвигов самопожертвования, блистательных по­бед и горечи поражений, его революционная одержимость, готовность к борьбе с угнетателями своего народа, вера в искомую победу ставят это имя наряду с величайшими мучениками истории. Как николого-нравственная личность, Бланки, дважды осужденный на смерть, про­ведший всю свою сознательную жизнь в тюремном заключении, ссылке и изгнании стоит выше мучеников исторических религий, шедших на муки и смерть в твердой надежде на загробную жизнь и вознаграждение после смерти.

В салоне госпожи Монгольфье Бланки впервые встретился со своей ученицей, будущей женой Сусанной Сэрр. Брак с любимой женщиной на

208

первых порах не отвлекает его от революционной деятельности. Личные чувства Бланки, пишет его биограф Г.Жеффруа, хранятся в тайниках его сердца, революционный пыл которого маскируется в бесстрастном вы­ражении лица. Этот мужественный человек, получающий наслаждение от красоты борьбы и искомой победы, живет как бы двойной жизнью, его поглощают две страсти: пламенная любовь к жене и революции. В часы, посвященные любви, он прислушивается к революционному зову извне. В разгар революционной борьбы Бланки постоянно думает о покинутой семье, о призрачном счастье, которое то показывается на горизонте, то исчезает, как огни маяка [36].

Когда Бланки посадили в тюрьму, жена последовала за ним с малень­ким сыном. Из двух детей, которые у них родились, один умер на первом году жизни. И так они вместе, рука об руку, прожили свою трудную, полную опасностей жизнь. Бланки принадлежат ставшие крылатыми слова: «Величайшее счастье в жизни человека борьбы быть любимым и знать, что в минуты неуверенности и опасности за тебя бьется верное сердце»*.

Одним из первых принял участие в Парижской коммуне Ярослав Дом-бровский. Впоследствии вся левая, преимущественно демократическая группа парижских эмигрантов-поляков вступила в ряды коммунаров. Еще в Варшаве он встретился с Пелагеей Згличинской. Они полюбили друг друга. Згличинская (Домбровская) всю жизнь была верным бое­вым товарищем Ярослава, мужественно разделяя с ним все лишения и невзгоды коммунаров.