Никология

Поль и Лаура Лафарг были европейски образованными людьми. Поль прекрасно знал все романские языки и английский, хорошо — латин­ский и греческий. Лаура помогала своему мужу в его революционной деятельности, переводила научные статьи, европейскую и американскую художественную литературу. Смерть К. Маркса, его жены, их старшей дочери Элеоноры и единственного сына Поля и Лауры Лафарг отра­зились на их здоровье. Молодая чета решила покончить с собой. Уход

214

из жизни был сознательным выбором. Это была добровольная, можно сказать, научно дозированная смерть.

Существуют различные версии причины их неожиданной смерти. Наиболее вероятная выражена в последнем письме Поля Лафарга, в котором он говорил за себя и жену, что он не желает дожидаться того времени, когда безжалостная старость, уже начавшая отнимать у них одну за другой радости жизни, парализует их волю и превратит в бремя как для себя, так и для других. Поль, очевидно с согласия жены, разделил все свои средства на десять частей по числу лет, которые они предполагали прожить с пользой для других и для себя до наступления старости. Они исполнили эту жизненную программу в точности. Исключительную черту мужества и ясности мировоззрения семьи Лафаргов отмечает Русанов: «Десять лет носить с собой свой собственный смертный приго­вор - и жить, как жили они, хорошей, высоко человеческой жизнью!..» [99]. Последними словами предсмертного письма П. Лафарга были: «Да здравствует коммунизм, да здравствует международный социализм!».

Красный лейтенант. В русском освободительном движении были мученики — и сколько их было!.. Но история не довольствуется одними мучениками, ей мало безграничной смелости борцов и «безумства храб­рых» — ей нужна революционная поэзия, ей нужны символы, ей нужна легенда, и эта легенда, упоительно-красивая и безгранично печальная называется - лейтенант Шмидт. Из многих сотен мучеников и жертв русского освободительного движения, он воплотил его энтузиазм, он имел исключительное счастье сгореть в лучах его поэзии.

П.П. Шмидт вошел в историю России не только как военный руководитель Севастопольского восстания 1905 года, но и как автор замечательных писем, адресованных З.И. Ризберг, с которой он слу­чайно познакомился на станции Дарница. Ночью, в плохо освещенном вагоне Шмидт толком даже не рассмотрел лицо этой женщины и, тем не менее, письма, написанные этому призраку-фантому, замечательны. Среди литературы этого рода письма «красного лейтенанта» ничем не уступают письмам О. МирабокС. Монье, А.И. Герцена к своей Натали, Ф. Лассаля к баронессе фон Раковиц и, пожалуй, Г. Димитрова к жене Л. Ивошевич.