|
С этими оговорками и следует принимать женский самообраз и мужской образ. Современная женщина все чаще предстает как умная, сильная, успешная и творческая личность. Образ мужчины амбивалентен: "Белорусские мужчины делятся на две категории – «сильные» и слабые. 1. «Сильных» я недаром беру в кавычки: обычно эта сила сопровождается повышенным уровнем агрессии и хамства, так что возникают сомнения в её подлинности... 2. слабые. физически слабее женщин. Поэтому могут обсуждать, имеет ли мужчина право бить женщину… Не могут конкурировать с приезжими – ни за рабочие места, ни за места в сердцах девушек. Поэтому боятся эмигрантов... В такой ситуации женщине приходится всю ответственность брать на себя. Так что белорусский феминизм – не от избытка творческих сил у женщин, которые ищут самореализации, а от недостатка ответственности у мужчин, которые потому и любят равноправие, что оно позволяет ничего не решать… То есть – я не требую, чтоб мужчина обязательно был активным и зарабатывал деньги, а женщина сидела дома – нет, внутри семьи люди должны договориться сами о распределении обязанностей. Но – мужчины уподобились женщинам, и женщинам стало не из чего выбирать" [28]. Те же качества современных мужчин отмечаются и в другом женском блоге: "Многія мае знаёмыя дзяўчыны заўважаюць, што ў параўнанні з немцамі, палякамі, украінцамі, беларускія мужчыны – больш рахманыя, слабавольныя, безініцыятыўныя. А кансерватыўная мадэль: "Будзь мужчынай!" – нікуды не падзелася. <...> не жанчыны робяць мужчыну слабым, – яны проста замяняюць яго, калі ён сам не дае сабе рады са сваімі абавязкамі – у многіх проста не застаецца іншага выбару" [117]. Пользователь кaryzna дополнительно отмечает инфантильность мужчин: "Суть же проблемы в том, что слишком мало мужчин и очень много мальчиков... Потому то женщины и хотят взять все в свои руки, ведь они взрослеют раньше и надольше" [там же]. Блоггер shoihet (мужчина) возражает: причина инфантилизации мужчин – в женском желании доминировать: "я сталкивался с женщинами, которые пытались культивировать во мне слабость, потому что им это было удобно", а также обращает внимание на то, что эта ситуация ныне характерна для всего западного мира [там же]. Однако возражения вялы, и Негодующая Женщина – по крайней мере, на "страничках" интернета – с легкостью берет верх. Современная любовь – поворот на 180 градусов? Итак, речь идет не только о "феминизации" мужчин, но и о "маскулинизации" (омужествлении) женщин. В связи с этим переворачивается тема любви: "Прычыну маёй любові да беларускіх мужчынаў патлумачыць проста: мяне ўсё жыцьцё непрагматычна і неадольна цягне да няўдачнікаў. Ёсьць штосьці неапісальна кранальнае ў тым, як яны хутаюцца ў шалікі, вінавата пасьміхаюцца, какетліва камплексуюць, не адважваюцца зрабіць першы крок, адстаяць сваё меркаваньне і знайсьці сваё месца пад сонцам… Няўдачнік – унівэрсальная карма любога, мужчыны, на якім стаіць акцыз Belarus – яно ахоплівае як інтэлектуальную сфэру, так і матэрыяльна-побытавую. І аналізуючы іх вершы, і прыбіраючы з падлогі іх шкарпэткі, і слухаючы іхныя перадвыбарчыя выступы, разумееш: лузэрства той паловы жыхароў Беларусі, якую чамусьці называюць “моцнаю” – зьява генэтычная" [116]. Корни такой ситуации, по мнению автора поста, давние и социальные (идеологию мужских пессимизма и "лузэрства" она отсчитывает от П.Багрыма и Ф.Богушевича, автора поэмы "Кепска будзе"). Отсюда выводится формула "белорусской" любви: "Мне цябе шкада, таму я цябе кахаю" [там же]. Впрочем, такова и формула русской любви: "жалеть" и "любить" долгие века были синонимами. Но дело не в этом, а в том, почему же современный белорусский мужчина видится слабым, несостоявшимся, достойным жалости, а не восхищения. — 277 —
|