Христианская демократия в России

Через некоторое время, покинув правых союзников, ХДС СПб неожиданно вступает в «Демроссию» и даже образует «либеральный» союз с ее питерской фракцией, представленной Свободной демократической партией Марины Салье[71], фактически перемещаясь от правого центра к левому. Логика политической борьбы заставляла лидеров ХДС СПб искать контакты с другими левыми партиями, выступать против национально настроенных группировок, развивать работу с правозащитными организациями. Все эти шаги неуклонно двигали христианских демократов влево, и к 1993 году их позиции мало чем отличались от либеральных демократов в части отношения к национальному вопросу, государствен­ному устройству и рынку. Но если секуляризованные либералы практически не задумывались о своем отношении к религиозным вопросам, перед христианскими демократами эта проблема вставала во всей своей сложности и полноте.

В первую очередь следует рассмотреть их отношения с Русской Православной Церковью. На первый взгляд, русские христианские демократы должны были стремиться к наполнению своей идеологии православием, поскольку значительная часть верующего населения России идентифицирует себя с историческим православием и теоретически могла бы стать их потенциальным избирателем. Но произошло обратное.

По уставам христианско-демократические союзы объединяют или пытаются объединить христиан всех конфессий и даже привлекают атеистов, разделяющих позиции христианской демократии. Обращает на себя внимание тот факт, что среди активистов ХДС почти не было укорененных православных верующих, людей воцерковленных, то есть признающих для себя обязательным исполнение канонов и требований православия. В основном это неофиты, протестанты и скептики, не отрицающие в принципе сверхъестественного устройства Вселенной. По своей природе христианские демократы были экуменистами, и они оказывались вне сферы влияния православия.

Однако европейская христианская демократия, несмотря на периодически возникающее непонимание с Ватиканом, свои первые шаги сделала под влиянием Католической церкви и при ее идейной и практической помощи. Более того, один из отцов христианской демократии, основавший после Первой мировой войны Итальянскую народную партию, католический священник Луиджи Стурцо начал свою политическую деятельность лишь после того, как получил благословение своего священноначалия[72], мистически связав духовный и политический труд.

До 2000 года РПЦ не имела собственной социальной доктрины, и отечественным христианским демократам не на что было опереться. За исключением скромных попыток Виктора Ротта, они даже не пытались найти теологического обоснования христианской политике. Всерьез принимать за богословскую концепцию многократное повторение фразы «христианская политика зиждется на евангельских истинах» нельзя. Тем не менее религиозное чувство подсказывало некоторым лидерам христианской демократии, что христианская политика, трактуемая как христианское делание, нуждается в церковной поддержке или хотя бы в формальном благословении. Отношения РПЦ МП и христианских союзов складывались трудно. Следуя либеральной традиции, демохристиане активно критиковали РПЦ МП за прошлую связь с Советской властью. Патриархия в ответ пресекала любые попытки со стороны ХДС получить благословение даже на благотворительные акции, за которыми, впрочем, всегда скрывался политический подтекст. Так, однажды постоянный член Священного Синода петербургский митрополит Иоанн (Снычев)[73] пригрозил наказать настоятеля Троицкого Измайловского собора за то, что тот благословил Виталия Савицкого баллотироваться в местные органы власти, о чем стало известно из распространяемых активистами ХДС листовок.