Интегративная психология

прекрасным, любви к ближнему, соборности и общинности совме­стного существования людей в любви к Богу и человеку.

Одним из главных корней российской духовности и транспер­сональной психологии на Западе является христианский мисти­цизм, который считается основой христианской теологии и прак­тики. Он включает следующие характеристики:

1. Бог понимается в качестве внутренне присутствующего в че­ловеческом существовании.
2. Люди призваны в качестве своей жизненной задачи разви­вать любовь и служение всему человечеству и всему созданию.
3. Иисус Христос является моделью и внутренним гидом, про­водником для этого личностного развития.
4. Личностный рост понимается в историческом контексте хри­стианского сакраментального служения, теологической рефлек­сии и общинной поддержки. Этот путь обычно включает медита­тивные молитвы (Judy, 1991).

Это направление мышления и практики укоренено в учениях Иисуса и практике ранних отцов-пустынников и матерей-пустын­ниц. В этом значении мудрость христианства была достаточно хо­рошо выражена рядом христианских мистиков Средних веков в Европе, в учении Нового Завета.

Христианский мистицизм провозгласил необходимость разви­тия полноты любви, которую Иисус считал процессом личностной трансформации от ограниченного Эго-сознания до состояния кос­мического сознания. В некоторых случаях этот процесс может быть описан как внутренний брак между человеком и Богом. В других случаях он описывается как подчинение Богу. В попытке церкви описать этот процесс на языке доктрины, он иногда называется «обожанием». Под обожанием христианская церковь понимает возможность человеческого роста навстречу тому, чтобы включить полноту Бога внутри себя, своего собственного ума и сердца.

Христианский мистицизм указывает на пример Иисуса. Хрис­тиане, которые позднее были названы отцами-пустынниками и ма-терьми-пустынницами, проводили свою жизнь в уединенных рай­онах Сирии, Египта и Палестины. Это было широко распростране­но в III столетии и расцвело в последующие 300 лет. Записи внутренней жизни этих людей хорошо представлены в ранних тру­дах из «Добротолюбия». Они строго преследовали искушающих их демонов и представали в эмоциональной полноте перед Богом. Пустынники-отцы и пустынницы-матери культивировали челове­ческий дух с той живостью, которая характеризует также продви­нутых практиков других важных духовных традиций. Их опыт об­наруживает прямую связь с современными трансперсональными