Психодрама: теория и практика. Классическая психодрама Я.Л. Морено

Юмор гораздо вернее объясняется исходя из четвер­того этапа ролевого развития. Связанные с ним процес­сы Морено описывает следующими словами: «Ребенок не только воспринимает роль другого человека (мате­ри), но и может теперь представлять себя в этой роли (role-taking) и играть ее (role-playing)» (96). Если, принимая во внимание соответствующую ступень развития взрослого человека, мы снова заменим «мать» на «космос», то для персоны приговоренного к смерти юмориста получится, что он снял психический акцент не только со своего «Я», но и с существования своей персоны во времени и, сообразно принятой на себя дру­гой, не свойственной «Я» роли, переместил его на веч­ное существование внеличностных космических сил. Психический акцент лежит на надындивидуальном кос­мическом бытии. Значимость «Я» уменьшается. Только с этой высоты можно увидеть комизм эфемерных собы­тий, даже собственной экзекуции.

5. В заключение Кохут обсуждает феномен мудро­сти: «В восходящей линии информация — знание — мудрость первые две категории всегда можно опреде­лить исключительно в рамках процесса познания. Тер­мин «информация» относится к накоплению отдельных данных о мире; знание — это уже ткань, сотканная из этих данных, которые удерживаются вместе благодаря матрице абстракций. Мудрость же выходит за рамки когнитивной сферы, хотя, естественно, она ее в себя и включает». Далее он продолжает: «Человек достигает мудрости благодаря своей способности возвыситься над своим нарциссизмом и признать границы своих психи­ческих, интеллектуальных и эмоциональных сил. Ее можно определить как амальгаму психической установ­ки, связанной с отказом от нарциссических желаний, с более высокими процессами познания. ...Суть этого ве­ликого завоевания — в значительном устранении нар­циссических иллюзий... и в чувстве надындивидуально­го приобщения к миру».

Принимая во внимание философско-антропологическую основу психодрамы, уместно отметить здесь, что это чувство надындивидуального приобщения к миру на­шло свое выражение в поэтическом сборнике Морено, вышедшем в 1922 году под названием «Завещание отца» (79), а в анонимности его публикации проявляется, кро­ме того, отсутствие нарциссических иллюзий. Поэтому мы хотим продолжить наше систематическое сравнение между пятью высшими человеческими завоеваниями, в которых Кохут усматривает превращения первичного нарциссизма, и пятью этапами развития согласно теории ролей Морено. Морено описывает пятый этап следую­щим образом: «Ребенок в игре входит в роль другого че­ловека (матери) и впервые способен с позиции этой роли (матери), как бы глядя на себя со стороны, восприни­мать себя извне. Происходит полная инверсия тождеств» (96). Если мы еще раз применительно к условиям разви­тия взрослого человека заменим слово «мать» на «мир» в значении космоса, то это будет означать, что человек отныне способен относиться к самому себе в роли «мате­ри», космической креативности, Творца.