Психодрама: теория и практика. Классическая психодрама Я.Л. Морено

В рамках группы с пациентом проводится рас­крывающая психотерапия. Первая сцена занятия демонстрирует неудачу пациента в школе. Он дваж­ды проваливается на экзаменах на аттестат зрело­сти. В следующей психодраматической сцене он изображает свою уединенную на протяжении всего детства и юношества жизнь с матерью — препода­вательницей университета с ярко выраженной обсессивной структурой личности, живущей преиму­щественно своей работой. Одинокий юноша уже в раннем возрасте тайком зачитывается книгами о нравах и обычаях экзотической родины своего от­ца, фамилию которого он перестал носить после развода родителей уже на первом году своей жиз­ни. О семье отца почти никогда не говорится, но она еще более завораживает фантазию мальчика, поскольку неизвестный дедушка — в прошлом ми­нистр-президент — и такой же неизвестный отец в роли «кронпринца» стали для него воплощением мужественности.

Следующая сцена воспроизводит встречу паци­ента со своим отцом во время поездки за границу, добиться которой стоило ему немалого труда. Она проходит в дружеской обстановке. Беззаботная экзальтированность отца пленяет сына, но и отталки­вает его, так что он не без желания возвращается к прежней уединенной, упорядоченной жизни с ма­терью. В фазе обсуждения все участники группы высказывают свое мнение, что протагонист спонтан­но играл только в роли чужого для него отца, но был неспонтанен в роли близкой ему из-за долгой совместной жизни матери. В ролевой обратной свя­зи пациенту становятся понятными причины его эмоциональной разорванности между завораживаю­щим, ярким и опасным миром отца и деда (одно время обоих и в самом деле преследовали) и тес­ным, скучным, но надежным миром матери. Он осознает также и свою бредовую идентификацию с «достойными преследования отцом и дедом, с од­ной стороны, и «боящейся преследования» ма­терью — с другой.

После этого занятия медикаменты полностью снимаются. У пациента нет больше ни идеи стать президентом страны вегетарианцев, ни страха пре­следования; зато он начинает проявлять активность в социальных ролях. До самой своей выписки из больницы он занимается с мальчиком с задержкой психического развития и весьма квалифицированно заботится о больном со старческим слабоумием.

Гораздо сложнее наверстать упущенное в развитии психического ролевого поведения у психопатических личностей. Обычно такое удается лишь при с трудом да­ющемся установлении постоянных межчеловеческих от­ношений или при постоянном ощущении себя в безопас­ности в группе, в которой пациент, чувствуя, что его принимают, впервые становится способным к более чут­кому ролевому поведению. Благотворным может ока­заться и его партнерство в интенсивных психодраматических сценах других членов группы, способное вызвать у него истинное акционально-катартическое сопережива­ние. При этом не следует отказываться и от психодрама­тической семейной терапии.