|
Итак, первым делом мы пытаемся представить результат эксквизиционной процедуры как нечто такое, что содержит в своей структуре некие связи (или отсутствие таковых), разорвать которые (или построить недостающие) нам предстоит. Иначе говоря, результат исследования пациента должен быть скомпонован как материал, подходящий для винкционных действий. Собственно, все известные сочинители школьных теорий давно так и поступают. Повсеместно распространенное в психотерапии понятие комплекса (complexus — лат. — связь, сочетание) как раз и есть проявление такой тенденции, а именно желания иметь дело с чем-то сподручным для распутывания-развязывания-разрешения. Исследователи глубиннопсихологического направления во множестве продуцируют концепции “комплексов” со вполне понятным рвением. Известны комплексы Антигоны, Гризельды, деда, Дианы, Иокасты, Каина, кастрационный, Медеи, неполноценности, Ореста, Федры, Эдипа, Электры (см.: В. М. Блейхер, И. В. Крук, 1995, с. 255—257). В понятии “комплекс” имплицитно присутствует указание на некую “сложность”, что определяет известную кропотливость процедуры по “распутыванию”, что, в свою очередь, неизбежно обрекает нас на проведение долгосрочной терапии. Так что понимание дефекта как комплекса есть в первую очередь повод для подробной работы. Есть связи — значит, есть что распутывать. Под стать “комплексу” — “анализ”, исходная для всей психотерапии винкционная процедура. Сам термин происходит от древнегреческого analysis (разложение, расчленение, но и освобождение, избавление). Говоря об исходном значении глагола analyein (развязывать, распутывать, освобождать), М. Хайдеггер напоминает в ходе своих семинаров в Цолликоне, как этим словом в гомеровской Одиссее обозначалось то, что Пенелопа делала в ожидании мужа, распутывая по ночам саван, который плела днем для свекра, оттягивая тем самым срок выбора нового жениха (M. Heidegger, 1988, р. 79). Деятельность в рамках любого психотерапевтического анализа, независимо от его принадлежности к какому-либо подходу, исчерпывающе описывается в представлениях о формировании одних и разрушении других связей, своих для каждой из школьных парадигм. Так, концепция патологии в поведенческой терапии основана на представлениях об условных рефлексах — связях, формирующихся при определенных, подкрепляющих эти связи, условиях. Терапевтическая стратегия здесь, естественно, направлена на разрушение условнорефлекторных патологических связей, затухающих при отсутствии “подкрепления” либо при сшибке. С другой стороны “полезные” навыки могут вырабатываться и закрепляться посредством “оперантного подкрепления”. — 220 —
|