|
усыпить внимание пациента или ослабить его контроль над собой. Однако всем известна эксквизиционная ситуация, осуществляемая в измененном состоянии сознания, обретенном естественным путем. Речь, естественно, идет о толковании сновидений. Психоанализ, мы знаем, трактует сюжет сновидения как исполнение подавленных желаний. Так вот, как обстоит дело с осуществлением желаний пациента — вопрос темный, во всяком случае, не идущий в сравнение с полной ясностью относительно того, что касается желаний терапевта. Реализация желаний последнего здесь несомненна, что видно уже из той невероятной симпатии, которой пользуется именно эта терапевтическая процедура у всех без исключения. Всем известно, нет направления в психотерапии, которое не уделяло бы внимания этому делу. Ясно, что здесь, без особых затрат на изменение состояния сознания, мы легко получаем доступ к переживаниям, которые в ином случае нам пришлось бы добывать при помощи серьезных целенаправленных усилий. Пациент, выходит дело, сам берет на себя работу по погружению себя же в “гипнотическое” состояние, в котором выходит наружу то, что иначе малодоступно или вовсе недоступно. Он сам без дополнительных усилий преодолевает собственное эксквизиционное сопротивление, запуская в психотерапевтическое пространство превосходный рабочий материал. Этот рабочий материал, добытый из сновидений, особенно хорош тем, что он как бы “выдает” пациента с головой. В других эксквизиционных практиках довольно часто речь может идти о том, что пациент тем или иным образом невольно обнаруживает некие невысказанные переживания, поставляя терапевту информацию, о которой он до того мог и не догадываться, но именно она является ключевой для терапии. Ясно, что в психотерапии издавна существует традиция “подозревающей”, “шпионской” исследовательской стратегии, предполагающая пристальное всматривание, поиск признаков, выдающих “истинные” мотивы клиента, им в силу разных обстоятельств скрываемые. Эта традиция заложена идеологией таких исследований З. Фрейда, как “Толкование сновидений” и “Психопатология обыденной жизни”. Описки, обмолвки, ошибки, так называемые провалы в памяти дают терапевту то же преимущество, что данные разведки военачальнику — перед началом боевых действий. Вообще же это не случайно, что “бойцовские” метафоры, “разведческая” в том числе, весьма адекватно описывают психотерапевтическую реальность. В этой связи часто любят заводить разговор о “языке тела” клиента. Читая на этом языке терапевт узнает нечто отличное от — 199 —
|