Великая ересь

Дома, уже перед сном он вдруг отчетливо понимает, кого же он выбрал. Понимает и смеётся - долго – около получаса. Он думал, что выбирает одну из трех женщин или, на худой конец, одиночество, а выбор-то произошел совсем не так. И как он только раньше не догадался – ведь сегодняшний сон был настолько явной подсказкой! Он выбрал... Бога. Да, Его – Слово, во всей полноте смыслов и «означаемых»! А какая именно случится женщина, или не случится вовсе – это уже не имело значения.

В формулу, которую он произносил вчера, в потоке благодати, добавилось одно маленькое, но столь капитально переворачивающее все прошлые ценности и смыслы уточнение: «Я осознаю Бога живого в своей душе и понимаю, что всё остальное для меня второстепенно». Теперь неважно, как сложится с женщинами и со всем остальным. Важно, что он чувствует, как начинает обретать Бога в себе...

4.

«Наши высшие прозрения должны – и обязательно! – казаться безумствами, а смотря по обстоятельствам, и преступлениями, если они запретными путями достигают слуха тех людей, которые не созданы, не предназначены для этого... Есть такие духовные высоты, при взгляде с которых даже трагедия перестает действовать трагически; и если совокупить в одно всю мировую скорбь, то кто отважится утверждать, что это зрелище необходимо склонит, побудит нас к состраданию и таким образом к удвоению скорби?»...

Фридрих Ницше «По ту сторону добра зла».

• Все это время я очень часто вспоминала ту ночь, которую мы провели вместе. Вспоминала с двояким чувством. Там было райское блаженство, которого я не переживала даже близко ни с одним мужчиной. Но, с другой стороны, я так явно ощутила, что за тобой стоят и какие-то тёмные силы...

В этот вечер, следующий за вечером, когда произошел ВЫБОР, они сидели в кафе на Литейном. Соня, позвонив утром, готова была приехать к нему домой или пригласить к себе, но Костя предложил встретиться именно в кафе, дабы ситуация не была воспринята ими обоими однозначно, как продолжение когда-то неожиданно начатой и столь же внезапно закончившейся любовной связи. Он действительно никуда не торопился и решил, что встреча на нейтральной территории даст ему возможность определиться в своих чувствах к этой женщине. Костя улыбнулся в ответ на её слова:

• Кто-то очень давно совершил грубейшую ошибку, из-за которой человечество оказалось вовлечено в жесткую иллюзию дуальности. Ошибка состояла в разделении на светлое и тёмное. Слово, Которое было в Начале и все его интерпретации, или проще – Творца и Творение, которые, как я полагаю, едины – некорректно рассматривать через призму добра и зла. Это грубое упрощение, приведшее к множеству бед и недоразумений. Это самое Слово ветвится всей спектральной гаммой, тысячами и тысячами оттенков, персонифицируясь великим множеством сил.
• Ты, Костя, опять пускаешься в философствование. А я говорю про ощущения. Мне тогда было очень страшно. Поэтому я и говорю о тёмной силе.
• Еще одна грубая ошибка: «если мне или кому-то страшно или больно – значит за этим стоит темная сила»! Если говорить на этом языке – о силах, то можно действительно предположить, что за многими явлениями стоит действие тех или иных сил. И то, что тебе больно или страшно – говорит лишь о том, что сила чего-то ждет от тебя. В нашем случае – какого-то осознания.
• И чего же я должна была осознать?
• Может быть, вспомнить что-то? А?
• Что вспомнить? Ты говоришь загадками.
• Просто я – вспомнил.
• И что- же ты вспомнил?
• Не стану тебе говорить пока. Важно, чтобы ты вспомнила сама. Может быть для этого еще представится случай.
• Если ты имеешь в виду, что для этого нам нужно переспать, то я согласна. Неужели ты не догадался, что я на это и намекала, предлагая встретиться?
• Конечно же догадался. И я очень хочу тебя, Соня. Только давай не будем торопиться, хорошо? Не сегодня.
• Когда?
• Не знаю еще...
• Ну знаешь ли, когда мужчина начинает ломаться и набивать себе цену, мне это становится неинтересно. Извини, я пожалуй пойду. – Соня отодвинула стул, собираясь подняться, но Костя успел мягко положить свою ладонь поверх её, приглашая задержаться.
• Я не ломаюсь. И не набиваю себе цену. Мы оба прекрасно знаем цену наших отношений. – Он пристально смотрел ей в глаза и она, кажется, поняла. Подвинулась обратно к столику, положила вторую руку сверху, принялась играть его пальцами.
• Ты ведь хотел еще что-то сказать про эти разноцветные силы? Так?
• Хотел. Каждая из множества сил, проявленных в этом мире, имеет свои виды на человека.
• Зачем это им?
• Они борются за сознание, ибо только через человека они могут осознавать сами себя.
• А зачем им осознавать себя?
• А это уже изначальное веление Слова...
• Ты имеешь в виду Бога?
• Да, но мне удобнее называть Его Словом. Именно Слово, персонифицируясь множеством сил, борющихся за осознание человека, пытается осознать Себя в Своём многообразии и единстве. Через «единство и борьбу противоположностей»... Человек оказывается крайним. В нём Слово осознает себя, выстраивая в то же время хитросплетения наших судеб, дабы осознание было насколько возможно объёмным и полным. И наша задача – научиться обращаться с силами, которые значительно более могущественны, чем мы.
• Если они сильнее нас, то это они обращаются с нами, как им захочется.
• Все не так просто. Да, конечно, в их власти играть нашими жизнями и судьбами, но осознать себя они могут лишь через нас. Поэтому, осознающий человек оказывается на равных с ними. И в его власти направить силы, заинтересованные, например, в увеличении энтропии, в разрушении, - на разрушение иллюзий, например, а не живого... И помочь силам, несущим тенденции к негэнтропии, направлять развитие и вечное движение. Получается такая красивая картинка: Слово и Его образ и подобие – человек кружатся в сложном танце, на острие неустойчивого равновесия, рассыпаясь в восприятии многообразием картинок, звуков, ощущений... Мне кажется, что задача человека – упорядочивать силы, превосходящие его по мощи тысячекратно, благодаря своей осознанности, и, путем этого непредсказуемого танца, удерживать баланс неустойчивого равновесия в себе и мире...
• Картинка действительно красивая, но нереальная. Посмотри, что происходит вокруг. Во времена наших родителей разве было такое множество рассыпающихся семей, например? – Тема для Сони была весьма больная.
• Да, действительно, сейчас многое рассыпается. Происходит распад института брака, ученичества, дружбы. Плывут ценности и смыслы в общечеловеческом масштабе. Но, может быть, распадается как раз всё то, что построено на иллюзиях, на лжи, на самообмане?
• Ну, знаешь ли!
• А почему бы и нет? Твой брак разве был основан на безусловной любви?

Она помрачнела. Костя смотрел на неё и чуть заметно улыбался. Ему нравилось чувство, которое он сейчас испытывал к Соне. Ни намека на былую неловкость, напротив, абсолютная уверенность в себе, и, вместо необузданной страсти – нежность и что-то еще... Вдруг – та самая безусловная любовь?