Великая ересь

Значит, сегодня ему предстоит сделать выбор? Да, именно сегодня. Откладывать невозможно. Но не нужно и торопиться – говорит он себе. Лучше всего выйти на улицу и бесцельно гулять, размышляя и взвешивая, обращаясь за подсказкой к интуиции... Но как выбрать, чтобы потом не раскаиваться и не казнить себя? И кто, собственно, выбирает? Я? Бессознательное? Господь? Или как там говорил Гриша, отвечая на подобный вопрос Толику на даче и щеголяя своей эрудицией в области философии постмодернизма: «Текст интерпретирует сам себя»?

Сегодня воскресенье и весь день свободен. Костя оставляет на автоответчике просьбу звонить поздно вечером и выходит на улицу. Денёк выдался теплый и солнечный, можно даже расстегнуть куртку. Времени до вечера много, можно отвлечься и просто идти, глазея по сторонам, отодвигая необходимость задумываться и решать на призрачное «потом». Он так и делает. Однако, пройдя несколько кварталов, вдруг отчётливо понимает, что выбор уже происходит! Только выбирает не он. Вернее, он, но не тот Костя которым он привык себя считать. Сознание на волне вчерашнего откровения и сегодняшнего сна расширено: это отчетливо ощущается – Костя осознает тончайшие нюансы происходящих в нем душевных процессов. И, наверное, впервые в жизни осознает того в себе, кто, собственно и совершает выбор. Это совсем не то, о чем говорил Гриша, хотя, возможно его выражение «текст интерпретирует сам себя», если проинтерпретировать его определенным образом, тоже подойдет... Но лучше всего о нем – о том, кто выбирает, - сказал поэт: на ум приходят строки Хуана Рамона Хименеса:

«Я – не я, это кто-то иной,

с кем иду и кого я не вижу

и порой почти различаю,

а порой совсем забываю.

Кто смолкает, когда суесловлю,

кто прощает, когда ненавижу,

кто ступает, когда оступаюсь,

и кто устоит, когда я упаду».

И еще Костя осознает, что выбор растянут во времени. Вот уже час, как он гуляет, наблюдая за этим процессом, удивляясь ему, стараясь не вмешиваться, ибо понимает, что любое вмешательство обыденного сознания лишь создаст помехи и отодвинет решение. «Не может быть, чтобы выбор длился так долго, он ведь свершается этим мной, который, в то же время – не я, - в доли секунды» – такие мысли иногда проносятся в голове, хотя Костя пытается идти с расфокусированным взглядом, что помогает не думать, а тонко чувствовать всё, что происходит внутри. Но мысли всё же просачиваются во внутреннее безмолвие. «А почему я, собственно, решил, что выбор происходит в долю секунды? И даже если это действительно так, может быть именно сегодня он – тот я, который выбирает, решил мне показать всю развертку этого сложного процесса во времени?» Процесс действительно сложный. Костя и предположить не мог, что это происходит именно так. Он ощущал в себе медленные покачивания весов со многими коромыслами. И от каждого такого покачивания исходили волны, запуская вращение целого каскада шестеренок – событийных рядов не только его, Костиной судьбы, но и судеб огромного количества людей, которые вовлекались совершенно определенным образом в круговорот его жизни в случае перевешивания того или иного варианта. Костя не сомневался, что какими-то невидимыми нитями он связан со всеми этими людьми, проявленными уже и совсем еще незнакомыми, и он отчетливо ощущал (расширенное сознание тому порука), как и у всех этих людей начинали вращаться в такт с его – шестеренки их судеб, вовлекаясь или отталкиваясь. Хоровод виртуальных событий кружил вокруг него, а выбор всё длился и длился. Наконец, уже ближе к вечеру, пространство внимания вдруг стало плотным и перестало «плыть». Тогда Костя понял, что выбор сделан. Он не знал, да и не хотел сейчас знать, кто именно был выбран из трех женщин, - кстати, существовала еще четвертая возможность – выбрать на какое-то время одиночество и она была равноправной с остальными. Он просто знал, что решение принято и что события потекут теперь в соответствии с этим решением. Ему позволено сегодня было взглянуть на таинство: так творилась явь, так борьба мира идей (по Платону) воплощалась в историю. Уже этого было достаточно, чтобы чувствовать себя причастившимся к бытию в его полноте и таинственности. Вечернее состояние души – удивительное спокойствие, умиротворённость и полнота...