В поисках утраченного Я

Таким образом, инстинкты жизни и смерти пребыва­ют в динамическом взаимодействии. Рассмотрим разви­тие динамики этих отношений.

• Рождение проявляется болезненным неприятием нега­тивных реалий, что вызывает противоречие с субъектив­ным восприятием внутриутробного развития.

• Взросление подкрепляется убеждением, что путь к удо­вольствию пролегает через неизбежные самоограниче­ния и страдания.

• Период младенчества вынуждает ребенка столкнуться с пассивной формой ограничения, например когда он ис­пытывает голод, будучи оторван от материнской груди.

• Однако со временем приходит осознание того, что удо­вольствие неизменно сопряжено со страданием (голод сменяется насыщением, и наоборот). И тогда самоогра­ничение становится активным, что порождает созна­тельное принятие страдания.

• Формы саморазрушения хорошо известны — это неуда­чи, травмы, болезни, жизненные невзгоды, так называе­мые несчастные случаи.

Теперь рассмотрим механизм развития личного зла.

• С самого момента рождения, как уже выяснилось, ребе­нок наполнен агрессивностью, направленной на внеш­ний мир.

• Любое ограничение вызывает даже у младенца неприя­тие и протест.

• Первым же ущемлением комфорта является сам акт рождения, когда приходится покидать благоприятную среду материнской утробы.

• Однако материнская ласка вскоре компенсирует подоб­ную утрату. Объятие имитирует теплое чрево и тем са­мым обеспечивает чувство безопасности, а питающая грудь насыщает силой.

• В этот момент любое обстоятельство, несущее угрозу лишения удовольствия, резко повышает агрессивность ребенка с целью уничтожить опасный объект.

• Следовательно, подсознательная цель любой агрессии есть уничтожение угрожающего объекта, иными словами, его убийство.

• Значит, побуждение убить обусловлено примитивными и конкретным мотивом самообороны.

В повседневной жизни добропорядочного субъекта эти порывы подавляются. Но, будучи подавленными, они не исчезают, а формируются в комплексы. Подавление связано с возникновением вторичного страха — перед воз­можным возмездием. Отсюда и желание избавиться от объекта, вызывающего страх. При осознании невозможности его прямого уничтожения включается механизм косвенного, символического убийства, видами которой являются устранение, уход, отторжение. Или же вклю­чается механизм подавления подобного импульса — во избежание возможного возмездия. Импульс уничтожение приобретает скрытую, символическую форму: