|
6. Зак. 282 162 Как выжить в толпе и остаться самим собой средств к существованию семьи и решения постоянно возникающих новых житейских проблем, что обычно теряет способность управлять ситуацией. Поэтому понимание, что в жизни что-то не так и она нуждается в переменах, приходит далеко не ко всем. Еще реже это случается так, чтобы обе половины супружеской пары потянуло на перестройку. Ну а уж так, чтобы в одно и то же время,— это из разряда бесконечно малых чисел. Но даже если чисто теоретически представить, что оба супруга вдруг ни с того ни с сего одновременно возжелали кардинально перестроить свою жизнь, то где гарантия, что вектора направлений желаемых изменений у них совпадут? К примеру, одному захочется перебраться из провинциального городка в деревню, а другого, наоборот, потянет в столицу. Вот и получается, что неудовлетворенный своей жизнью человек оказывается перед необходимостью начинать поиск смысла жизни с разрушения семьи. И здесь против него единым фронтом выступает все окружение, для которого всегда желательна неизменность сложившейся системы связей. Мужчина при этом сталкивается с пониманием неизбежности при разводе очень больших потерь: разрыв с детьми, смена места жительства, непонимание даже родственников со своей стороны. У женщины ситуация еще тяжелее, так как она за своей инициативой к разрыву видит тяжелейшие последствия в виде связанности взращиванием и воспитанием детей в одиночку. Понятно, что у одинокой женщины, воспитывающей детей, минимум возможностей для поиска именно той жизни, к которой расположена ее душа. Но труднее всего человеку дается бунт против своего окружения на последнем этапе выбора в своей жизни, когда в преклонном возрасте он из-за смерти своего(й) супру-га(и) остается один и хочет создать на старости лет новую семью. Давление родственников (в основном его детей) принимает просто чудовищные формы вплоть до ограничения физической свободы. Мотивы такого давления могут Часть 2. Три фронта борьбы маргинала с толпой 163 быть как материальные (опасение потерять наследство), так и моральные («предает память нашего отца/матери»). В толпе нашего общества четко устоялось мнение, что старики должны доживать свой век молча и безропотно, будучи довольными той жизнью, которую им определят их любящие детки: «Кровать есть? Кусок хлеба с тарелкой супа ежедневно получаешь? Вот сиди и не рыпайся! А то, знаешь, есть ведь и дома для престарелых...» — 95 —
|