Законы природы и "справедливое общество"

Отказ от принципов открытого общества невозможен, недопустим, противоречит законам природы. Но только само по себе открытое обще­ст­во не может гарантировать выживание и процветание человечества. Тон­кий, очень точный баланс свободы и ограничений со стороны госу­дарства должен регулировать сам человек.

Свобода поведения элементов системы есть обязательный закон природы. Но в природе не существует и не может существовать свобод, не ограниченных как свойствами элементов системы, так и внешними условиями. О роли внешних и внутренних условий при анализе свободы в человеческом обществе или забывают, или не оценивают должным об­разом их соответствие цели в виде процветания человечества. Естествен­ные науки могут дать интересные пояснения о социал дарвинизме, о ро­ли религий в обществе и к другим вопросам.

Важнейшая составляющая закона о росте беспорядка в природе в том, что максимальный беспорядок ограничен условиями, которые соз­да­ют свойства элементов системы и окружение, в котором происходят процессы, в частности, сугубо человеческие. Об этом помнят не всегда.

Условия, ограничивающие беспорядок

Любая экономическая теория есть некоторая аксиоматическая сис­тема. Это в равной степени относится и к естественным наукам.

Как отмечалось выше, главная аксиоматическая основа экономи­ческих и социальных теорий, описывающих капитализм, есть аксиома об открытом обществе. Её дополняют утверждения о капиталистической все­­дозволенности, примате индивидуализма.

Однако реально вседозволенности при капитализме не существует. В некоторых случаях жесткость и характер ограничений дозволенного равны при самом свободном капитализме и при тоталитарном комму­низ­ме или фашизме. Тривиальный, но наглядный, пример. Существование современных обществ всех видов и разновидностей невозможно без пра­вил дорожного движения. Их устанавливает государство. Оно контроли­рует их выполнение. Но тип государства вносит в это свои нонсенсы, раз­личные при ка­питализме и при тоталитарных режимах.

В Советской России правила дорожного движения были различны для народа и членов его правительства. В Москве городские улицы при­мерно на про­тяжении полутора десятков километров когда-то до дачи Сталина, на которой он жил, а потом дальше ещё на километры до дачи Брежнева и разветвлений дорог в направлениях дач большинства других членов пра­вительства, были специально спланированы с минимумом пе­ре­сечений и въездов на них. Машина, например, Брежнева ещё только подъезжала к воротам Кремля, а от них до его дачи перекрывались въез­ды на улицы, по которым он должен был проехать. Иногда милиционеры не только сигналами светофоров или лично оста­навливали машины на пересечениях дорог, но разворачивали первый попавшийся грузовик так, что он своим кузовом перекрывал въезд на трассу. И на нормальной для Америки, но огромной для Москвы, скорости порядка 90 – 100 кило­мет­ров в час по почти пус­тым улицам проносились мрачные черные брони­ро­ванные лимузины, сре­ди которых лимузин охраны хищно перестраи­вал­ся по своим законам охраны из ряда в ряд, готовый тараном сбить любую машину, не усту­пив­шую дорогу.