В зеркале философии

Идеал, конечная цель, та точка в будущем, к кото­рой устремлено внимание действующего субъекта. Это та цель, которая властно детерминирует направлен­ность деятельности, задает ей вектор. Вместе с тем это цель оцененная, выступающая как ценность, даже как высшая предельная ценность, как “цель цели” и как “ценность ценностей”.

Истинные идеалы нужны. И они, как говорится, “растут в цене”. Во всяком случае так говорят те, кто ими торгует. Но не об этих персонажах речь. Речь о том, что действительно идеалы нужны. Какие же? Ка­кие нужны всем?

Идя по этому пути определения всеобщих ценнос­тей, стоит выделить четыре среза анализа, которые могли бы в совокупности образовать логическую ос­нову вершинных общеприемлемых идеалов.

Первый из них — это ценность жизни. Жить, существовать на нашей планете, наличествовать, обладать бытием, плыть по волнам житейского моря, стать рытым природе и истории, вбирать мир в свое “я” и излучать в мир, все, чем ты богат, — это первая предпосылка, фундаментальное условие любых других ценностей.

Особенно остро ощущается значимость этого сегодня, когда надо всем родом людским все еще висит непреодоленная реальная угроза термоядерного конфликта, катастрофы. Человек смертен. Увы, это непре­ложно. Но если с неизбежностью индивидуальной смерти можно если не смириться, то как-то притерпеться, о чем мы уже говорили, то перспектива гибели человечества опустошает душу, губит все и вся. и история может в обозримом будущем оборваться если впереди нас ждет Апокалипсис — то все дела людские становятся бессмысленными, слепым рысканием по направлению к беспросветному тупику. .Жизнь и мир неразделимы. Мир сегодня — это не просто отсутствие воины, военных действии, замолкшие орудия, демобилизованные солдаты. Мир сегодня - это доминанта всех здравых политических устремлений, первое из первейших условий осуществления любых других человеческих поползновений, мечтаний, надежд, планов.

Три здравом размышлении никакая война, не только ядерная, но и с использованием так называемых обычных вооружений”, в сколько-нибудь широких штабах попросту недопустима, она может стать абсолютно гибельной. Тяжкий опыт Чернобыля и Бхопалы показывает, что может грозить жизни людей при насильственном разрушении одной из многочисленных АЭС или даже крупных современных химических производств.

Надо сказать, что становятся непредставимыми и революции “классического” типа, со штурмом “Зимних дворцов”, всеохватывающей гражданской войной, хозяйственной разрухой, народами, “кровью умыты­ми”. Ливанская ситуация или ирано-иракское побо­ище, вооруженные конфликты, трагедии бывшей Югославии, Чечни, конфликты, полыхающие в рес­публиках бывшего СССР, еще раз показали, что вой­на, вооруженное насилие в конце XX века — это опас­ный анахронизм.