Тошнота

его лице я читаю немой вопрос. Я отрицательно мотаю головой: "Нет". Он

смотрит на меня с сожалением.

-- Да и вы сами, -- раздраженно говорю я, -- вы сами тоже их не любите.

-- В самом деле, мсье? Может быть, вы разрешите мне с вами не

согласиться?

Он опять стал почтителен до кончиков ногтей. Но взгляд его полон

иронии, как будто его насмешили -- дальше некуда. Он меня ненавидит. Зря я

расчувствовался в отношении этого маньяка.

-- Стало быть, вы любите вот этих двух молодых людей которые сидят за

вашей спиной? -- в свой черед спрашиваю я.

Он снова смотрит на них, раздумывает.

-- Вы хотите, -- с недоверием начинает он, -- заставить меня сказать,

что я их люблю, хотя совсем не знаю. Да, мсье, признаюсь, я их не знаю...

Если только сама любовь и не есть истинное знание, -- добавляет он,

самодовольно смеясь.

-- Что же вы тогда любите?

-- Я вижу, что они молоды, и люблю в них молодость. В числе всего

прочего. -- Он замолкает и прислушивается. -- Вы слышите, о чем они говорят?

Слышу ли я! Молодой человек, ободренный благосклонностью окружающих, в

полный голос рассказывает о футбольном матче, который его команда в прошлом

году выиграло у клуба из Гавра.

-- Он рассказывает ей какую-то историю, -- говорю я Самоучке.

-- Вот как! Мне не удается разобрать слова. Но я слышу голоса -- нежный

голос, громкий голос, они чередуются. Это... это так славно.

-- А вот я, к несчастью, еще слышу, о чем они говорят.

-- Ну и что?

-- А то, что они играют комедию.

-- В самом деле? Быть может, комедию молодости? -- с иронией вопрошает

он. -- Позвольте мне, мсье, считать ее очень благотворной. Но разве

достаточно получить в ней роль, чтобы снова оказаться в их возрасте?

Я глух к его иронии.

-- Вы сидите к ним спиной, -- продолжаю я, -- вы не слышите, о чем они