|
Он насчитывает три таких закона. Первый — закон непрерывности: «В природе нет нигде прерывности (Natura non facit saltum), нет никакого упущения, нет никакого внезапного пре-хождения от одной крайности к другой, нет ничего уединенного или отверженного. Одно зависит от другого, промежутки несовместимы и пустота невместима. Везде примечаем непрерывный союз, посредством которого одно зависит от другого» 157. Следует заметить, что в XVIII в. понятие непрерывности изменений выражало идею не столько эволюционного развития, сколько детерминистической определенности всех процессов и явлений в реальной действительности. И понятие скачка означало не диалектический прерыв постепенности, а нарушение единой цепи естественных причинных связей. Так, например, Козельский писал: «В натуре не делается ничего скачком или без причины» |58. Брянцев изучает выдвигаемые против закона непрерывности доводы, в том числе примеры внезапных, резких, скачкообразных изменений, но убеждает читателей, что все они не выдерживают критики: «Что кажется нам внезапным прехождением, то при точнейшем внимании и исследовании есть дело естественное, есть прехождение, посредством непрерывной связи естественных причин предуготовленное» 159. Таким образом, первый всеобщий закон — постоянное изменение в природе под действием естественных причин. Второй всеобщий закон предусматривает характер этих изменений в связи с принципом наименьшего действия Мопертюи, который играл существенную роль в классической механике и физике, — природа «действует всегда со всевозможно малейшим 155 Там же. С. 367. 156 Брянцев А. М. Слово о всеобщих и главных законах природы // Там же. 157 Там же. С. 378. 158 Козельский Я. П. Философические предложения // Там же. С. 452. 159 Брянцев А. М. Слово о всеобщих и главных законах природы // Там же. С. 379. 238 употреблением силы и кратчайшим путем» '60. Принцип Мопертюи в различные периоды приобретал различную мировоззренческую окраску. Сам автор был склонен придавать ему некоторый телеологический смысл. Но в XVIII в. его чаще связывали со знаменитым положением Ньютона: «Природа проста и не роскошествует излишними причинами вещей», направленным против детерминистического плюрализма аристотелевской физики, в которой из четырех причин — формальной, материальной, двигательной и целевой, или конечной — первая и четвертая представляли большие возможности для введения причины причин. Второй всеобщий закон, по Брянцеву, еще раз подчеркивал естественную причинную зависимость в реальном мире. Он использует понятие конечной причины, но ограничивает его областью нравственности, где целеполагание является вполне уместным. — 234 —
|