Русская мысль в век Просвещения

славянского племени» и стабильность могущества этого племе­ни — «величество славянских народов, вообще считая, стоит близ тысячи лет почти на одной мере» 72.

Ломоносов постоянно подчеркивал жизнеспособность и жизне­деятельность славянских народов. Он выступил противником нор-манской теории образования русской государственности, не со­глашаясь с тем, что древнерусское население служило пассивным объектом скандинавских завоеваний.

С особенным вниманием он относился к русским летописям, счи­тая их незаменимым источником изучения России. В XVIII в. воз­рос интерес к летописному наследию, поэтому особенно уместными были его слова, что «противу мнения и чаяния многих, толь до­вольно предки наши оставили на память, что, применяясь к летопи-сателям других народов, на своих жаловаться не найдем при­чины» 73. Отечественная письменность доказывает, что «в России толь великой тьмы невежества не было, какую представляют многие внешние писатели»74.

Ломоносов создавал светскую историю самостоятельного и мо­гущественного государства Российского. На историческую кон­цепцию несомненное влияние оказала его приверженность прин­ципам просвещенного абсолютизма. В духе идей Просвещения разрабатывалось представление о равных возможностях всех на­родов приобщиться к мировой истории. Просветительские идеалы предопределили внимание историка к словесной, письменной культуре древнего общества, примерам мудрого правления, деяни­ям, не позволяющим сгуститься «тьме невежества». Но это были идеи раннего Просвещения, еще точнее — просвещенного абсолю­тизма. Ломоносов был сторонником самодержавного правления, которое противопоставлялось им «необузданной вольности» вечево­го Новгорода. Не то, чтобы он был принципиальным противником гражданского правления, он сам пишет, что «Римское государство гражданским владением возвысилось, самодержавством пришло в упадок» 7s. Но Россия «разномысленною вольностию. . . едва не дошла до крайнего разрушения; самодержавством как сначала усилилась, так и после несчастливых времен умножилась, укрепи­лась, прославилась»76. Между вольностью, ведущей, как это «изыскать можно» в истории страны, к «разномыслию и разброду, и самодержавством», полезным для «целости государств», Ломо­носов выбирает последнее.

Словесность, история не исчерпывают интересов Ломоносова. В одном из писем к И. И. Шувалову он сообщал о своем намере­нии написать большую работу по экономической политике. За­мысел частично осуществился в работе «О размножении и со­хранении российского народа». Здесь излагаются идеи относи-