[368]

XI. ЭЛЛИПС

Габриэлю Бунуру

То тут, то там выявили мы письмо: несимметричное разбиение выделило, с одной стороны, закрытие книги, с другой — раскрытость текста. С одной стороны, теологическая энциклопедия и, по ее моде­ли, книга человека. С другой, сеть следов, отмечающая исчезновение измученного Бога или обезличенного человека. Вопрос письма мог открыться лишь по закрытии книги. Радостное блуждание графейн'а становилось тогда безвозвратным. Открытость тексту была авантю­рой, безоглядной тратой.

И все же разве не ведомо нам, что закрытие книги — не просто один из пределов? Что единственно в книге, беспрестанно в нее воз­вращаясь, черпая в ней все свои ресурсы, и следовало бы нам до бес­конечности намечать внекнижное письмо?

Тут и приходит на ум «Возвращение к книге»*. Под этим названи­ем Эдмон Жабе прежде всего говорит нам, что такое «оставить кни­гу». Если закрытие не конец, напрасно мы протестуем или разбираем,

«Бог приходит на смену Богу и Книга — Книге».

Но в движении этой преемственности между Богом и Богом, Кни­гой и Книгой, бодрствует письмо. И если оно происходит от этого бдения, начинается по ту сторону закрытия, возвращение к книге нас в ней не замыкает. Оно есть момент блуждания, оно повторяет эпоху книги, цельность ее подвешенности между двумя письмами, ее отступ­ление и то, что в ней сохраняется. Оно возвращается к

«Книге, которая — кружево риска»...

«...Жизнь моя, начиная с книги, станет ночным бдением письма в промежутке между пределами...»

Повторение не есть переиздание книги, оно описывает ее исток, начиная с письма, которое ей еще или больше уже не принадлежит, которое притворно, ее повторяя, дает себя в нее включить. Отнюдь не давая себя подавить или облечь в определенный том, это повторение и есть первичное письмо. Письмо истока, прослеживающее исток, пре­следуя знаки его исчезновения, растерянное исходное письмо:

* Так озаглавлен третий том «Книги вопросов» (1965). Второй, «Книга Юкеля», появился в 1964 году. Ср. выше «Эдмон Жабе и вопрос книги».

[369]