Феноменологическое познание. Пропедевтика и критика

269.

59 Е. Husseri, Die Krisis der europaischen Wissenschaften... S.

sa Е. Husseri, Phanomenologische Psychologie, S. 253.

85

ФЕНОМЕН.—Специфика этого понятия легче все­го уясняется от обратного. Феномен не есть «вещь», существующая вне сознания и аффинирующая чувст­венность, но он не есть и «вещь» как «совокупность образов», «пучок представлений» или «комплекс ощу­щений». Сознание, будучи всегда направленным-па,. направлено на вещь, которая явлена ему именно как:

вещь, но данная в смысловом единстве ее пережива-нич. Феномен, следовательно, есть самообнаружение-и самополагание вещи в потоке сознательных пережи­ваний, где вещь полагает себя целиком как таковая· в модальности самоочевидности. Отсюда понятно, что· адекватное уразумение возможно здесь лишь на уров­не допредикативного опыта; феномен—не конструкт· и не теоретическое примышление, а ясное неискажен­ное переживание вещи в ее первозданности. Редукция начинается уже здесь, ибо только устранив мысли­тельные стереотипы, сводящие опыт к ощущениям,. можно вернуться к прозрачности простого восприятия,. видящего в вещи саму вещь, а не комплекс «методо­логических» ощущений. «Для каждого, только не для путаных философов, является абсолютно самоочевид­ным, что вещь, воспринятая в восприятии, есть сама вещь, в своем самоличном бытии»61.

ФИЛОСОФИЯ.—Философия, для Гуссерля,—«уни­версальная наука о мире», а философ—«функционер человечества». Это значит, что кризис философии с неизбежностью приводит к кризису жизни во всех ее срезах: духовном, социальном, личном. Тема кризиса, особенно в поздних работах Гуссерля, разыграна в тональности подлинного трагизма. «Вместо единой жизненной философии мы имеем безбрежно разрос­шуюся, но почти не связанную друг с другом фило­софскую литературу; вместо серьезного разбора поле­мизирующих теорий, которые и в споре проявляют свою внутреннюю взаимосвязь, общность основных убеждений и непоколебимой веры в действительную философию, мы имеем внешний лоск реферативных и критических сообщений, заменивший серьезное сов­местное и взаимонеобходимое философствование... Есть еще и философские конгрессы, на которые соби­раются философы, но, увы, не философии. Им недо-

86

61 Е. Husseri, Formale und transcendentale Loglk,, S. 248.

стает единства духовного пространства, где они мог­ли бы существовать друг для друга и воздействовать друг на друга»62. Философию покинул «дух радика­лизма философской самоответственности», и вместо того, чтобы притязать на универсальное (а значит, первоначальное, в строгом смысле, принципиальное) знание, ее честолюбие не простирается дальше логи­ко-методологического обслуживания позитивных наук, которые сами суть «наивности более высокого ранга, продукты умной теоретической техники», погрязшие в «проблемах оснований, парадоксах и непонятнос-тях»63. Выход из этого тупика («героизм разума») воз­можен лишь на путях к этосу радикальной автоном­ности и самоответственности, к самосозиданию, без которого никто не может приобщиться к философии64. «Наибольшей опасностью для Европы является уста­лость. Если мы, как «добрые европейцы», будем бо­роться против этой опасности опасностей с тем му­жеством, которому нипочем даже бесконечная борь­ба, тогда из разрушительного пламени неверия, чер­ного огня сомнения в человеческом призвании Запада, из пепла большой усталости возродится Феникс новой внутренней жизненной силы и одухотворенности как залог великого и далекого человеческого будущего. Ибо только дух бессмертен»65.