Наука, этика, политика

ХХ век ознаменовался не только созданием системы глобальных технологий, но и противостоящими ими новыми утопиями, которые воплотили мечту человечества разрешить проблемы, созданные научно-тезническим прогрессом. Утопии первого рода утопии были распространены в 60-е годы ХХ века. Они основывались на приоритете экономического роста над всеми остальными сферами жизни человека, на представлении о том, что свободная продажа товаров управляема, и она может максимально обеспечить социальное благополучие людей и т.п. (frontier economics). Их создатели исходили из того, что природные ресурсы являются практически неограниченными, а окружающая среда – иррелевантна экономике. Получила всеобщую поддержку и признание утопическая по своей сути идея о том, что при помощи науки можно получить “больше и лучше” всего того, в чем нуждается человек, и что прогресс может уравновешиваться ростом населения. Прозрение наступило тогда, когда стало ясно, что такие представления не отражают действительность, в которой богатство сосредоточивается в руках небольшой группы людей, а положение беднейшей части населения, составляющей до 60 % от всего населения, в значительной степени ухудшается во всем, как относительным, так и абсолютным показателям благополучия [Барбур, 2001].

Для объяснения сложившегося в 70-е годы социально-экономического положения была предложена альтернативная концепция, основанная на стратегии ориентации роста и развития экономики, прежде всего на удовлетворение потребностей и нужд населения. На суд общественности были представлены результаты компьютерного моделирования системы взаимодействия населения, экономики и природных ресурсов (Доклад “Границы роста”. — Римский Клуб, 1972). В этом докладе предсказывалось в ближайшем будущем быстрое и неуправляемое снижение промышленного производства, истощение природных ресурсов и деградация экосистем. Выход, который предлагался учеными, состоял в ограничении роста экономики и населения, которое позволило бы избежать экономического кризиса и более длительно сохранять существующие биоресурсы [Медоуз и др., 1991, с. 26-27].

Начало 80-х годов ознаменовалось появлением новой концепции преодоления экологического и социального кризиса, которая получила название концепция устойчивого развития. Публикация отчета Всемирной комиссии по окружающей среде и развитию “Наше общее будущее” (1987 г.) способствовала популяризации этого представления [Our common future, 1987]. Комиссия признала существование тесной связи между развитием экономики и состоянием окружающей среды. В отчете было показано, что нищета ухудшает качество окружающей среды. В концепции устойчивого, стабильного развития были предложены механизмы ограничений (не абсолютных, а относительных) в сфере эксплуатации природных ресурсов, которые определялись современным уровнем развития техники и социальной организации, а также способностью биосферы справляться с последствиями человеческой деятельности. Реализация предлагаемой стратегии устойчивого развития, казалось бы, должна была удовлетворить запросы и стремления настоящего поколения, не подвергая особому риску также и удовлетворение потребностей будущих поколений. Однако эта концепция не предусматривала решения ряда неотложных проблем современности: неравномерности развития стран, перенаселения, конфликтов во взаимоотношениях между расами, национальностями и отдельными народами, сверхпотребления, религиозной нетерпимости, сохранения природных ресурсов, освоения новых источников энергии и т.д.