|
Конечно, сама идея об укорененности человека в чем-то бесконечно большем, нежели он сам, не вызывает никаких возражений. Безудержный антропоцентризм, титаническая дерзость мыслителей Возрождения и современных технократов при более пристальном рассмотрении оказываются чем-то вроде младенческого эгоцентризма, когда ребенку кажется, что он — центр мироздания и именно вокруг него вращается весь взрослый мир от бабушек, несущих манную кашу, до солнца и звезд. Эта, не скрою, приятная иллюзия довольно быстро рассеивается. Человек — часть огромной Вселенной, ее фрагмент, элемент, малая толика, и действительность, питающая его своими соками, пронизывающая невидимыми полями, во многом является для него непостижимой. Мы по сей день не знаем о себе самого главного: откуда мы пришли в нашу эмпирическую жизнь и куда уйдем после смерти. Рассыплемся в прах? Отправимся блуждать по адовым каньонам и райским кущам? Растворимся в породившем нас Сверхсознании? Несомненно одно: существуют те уровни, слои, измерения реального мира, которые обладают иными степенями свободы и власти, именно им принадлежит первое слово в нашей судьбе. Сама материальная астрономическая Вселенная — скорее всего, лишь один из пластов многослойного пирога действительности, и над ней вырастает сложная иерархия духовных сил. Однако, признав это, должны ли мы отвернуться от нашего бренного мира, от очага, который здесь и сейчас согревает наши бедные смертные тела, от нашего несовершенного человеческого общежития, которое далеко не всегда — братство? Надо ли любить эту временную квар- 262 _________________________________Лекция 8 тиру, перевалочный пункт на пути астральных странствий? Посмотрим, как отвечают на это мировые монотеистические религии и эзотерические учения. Даже при поверхностном обзоре христианства, индуизма, теософии обнаруживается, что все они выносят обвинительный приговор посюстороннему эмпирическому миру: «Виновен! Виновен! Отвернись от него, человек!» Действительно, в реальной жизни и реальной истории много зла, жестокости и коварства. И сегодня, как и тысячу лет назад, страдают невинные, отсутствует справедливость, льются потоки крови. Но этот мир не может быть иным, говорит христианство, он грешен, он забыл Бога и лежит во зле. Он неистинный, соглашается индуизм, он — майя, морок, иллюзия, средоточие бесплодных желаний, влекущих за собой лишь страдания. Именно поэтому ценности обыденной повседневной жизни оказываются для монотеистического сознания антиценностями: ложными, грязными, влекущими в объятия дьявола или в губительный самообман. — 175 —
|